Чёрная Карета

Джаннер понятия не имел, что задумала Лили, но был рад сделать хоть что-то, лишь бы не стоять просто так в ожидании смерти. Он спрыгнул с трапа, краем глаза заметив Оскара, который по-прежнему барахтался на спине и никак не мог обрести опору на качающейся палубе. Эррол и остальные моряки между тем справились с Серыми Клыками и припёрли их к борту.

– Эррол, где наши вещи? – крикнул Джаннер.

– В капитанской каюте, вон за той дверью!

Джаннер влетел в каюту и на полу в груде одеял и мехов увидел свой мешок. Он достал старую книгу, гадая, что задумала Лили. Вынырнув из каюты, он обнаружил, что старый дракон кружит, лязгая зубами, а вокруг него как муха носится Артам. Щёлканье драконьих челюстей походило на звук, с которым молния крушит дубы. Подо и остальные даже не думали прятаться – все прекрасно понимали, что это бесполезно. Если дракон пожелает убить Подо, он своего добьётся. Даже если старик спрячется в трюме, дракон одним ударом разломает корабль на куски.

Джаннер взлетел по ступенькам и остановился рядом с Лили. Она торопливо принялась листать книгу, потом сунула её брату:

– Держи так, чтоб мне было видно!

Джаннер посмотрел на страницы, но ничего не увидел, кроме странных букв и чёрточек.

Лили полезла в карман и достала свистоарфу. Солнечный зайчик упал на морду дракона. Тот замер.

Дрожащими руками девочка поднесла к губам свистоарфу и устремила взгляд на запись в старинной книге. Весь мир словно окутала тишина. Кимерцы, Артам и даже Серые Клыки ждали, что будет дальше.

Мелодия встала над морем, как рассвет.

При первых нотах дракон медленно и тяжело вздохнул и закрыл глаза. Музыка Лили набирала силу и красоту, а когда девочка дошла до припева, морской дракон издал громоподобный тёплый звук. Его голос звучал гулко, насыщенно и почему-то благоуханно – так могло бы петь дерево, когда весной на нём распускаются цветы.

– Мотив Юргена, – понял Оскар, который перестал барахтаться и лежал на спине, улыбаясь до ушей. – Умница, Лили.

Дракон медленно и изящно поднял голову к небу, и в его сверкающей чешуе отразилось солнце. Морское чудовище возвышалось над кораблём словно гигантский золотой скипетр. Вскоре и другие драконы присоединились к песне, и Джаннеру показалось, что у него разорвётся сердце. Лязгнув, мечи выпали из безвольных рук кимерцев – дюжие бородачи стояли и благоговейно слушали. Артам, раскинув руки и крылья, нежился в звуках песни, как в солнечных лучах.

Подо стоял на коленях позади Лили неподвижно, как статуя, не в силах взглянуть ни на внучку, ни на драконов. Ему было стыдно и за убийство юных драконов, и за то, что своей трусостью он чуть не погубил тех, кого любит.

Когда Лили, сыграв всё, что знала, опустила свистоарфу, драконы продолжали петь.

– Дедушка, – тихо позвала она.

Подо поднял веки – с трудом, словно они весили целую тонну.

– Вставай, – сказала девочка.

Она ухватилась за его скрюченную мозолистую ручищу своей крошечной ручкой и помогла старику подняться. Джаннер подумал: никакая другая сила на свете – даже самые прекрасные слова, даже самая крепкая хватка – не сумела бы поднять сломленного старого пирата. Только голос Лили и её нежная рука.

Серые Клыки зажали уши. Они выли от боли, но их вой казался слабым и далёким и не мог заглушить пение драконов. Тинк корчился в руках Нии. Глаза у него по-прежнему были закрыты, однако когтями он исцарапал мать до крови. Ния прижала сына крепче и поцеловала серый мех.

– Загоните тварей в трюм, – велел Эррол. – И перевяжите раненых.

Моряки скрутили шестерых уцелевших Клыков. Звери, шатаясь как пьяные, беспрекословно позволили себя запереть. Мёртвые Клыки уже превратились в пыль. Клочья шерсти валялись по углам и летали на ветру.

Джаннер надеялся, что когда мелодия закончится, драконы уплывут, как бывало уже не раз. Но вместо этого старый серый дракон изогнул шею и пристально посмотрел на людей.

«Наконец-то, – произнёс он, – пришёл тот, кто может песней умерить нашу скорбь. Мы думали, что никогда более не услышим эту мелодию. Как ты выучила эту песню, девочка? Ты пела нечто подобное ей, когда взошла половинная луна, но давно уже мы не слышали её так, как она была написана».

– Она выучила её по книге, – сказал Джаннер. – Это одна из Первых Книг.

«Первые Книги? Они давно утрачены».

– И тем не менее Поющая дева только что сыграла Мотив Юргена, – возразил Артам. – Как ещё она могла его узнать?

Джаннер почувствовал, что дракон припоминает нечто давно прошедшее – то, что забыли даже морские драконы. Как будто свистоарфа Лили была ключом, который отпер потайную комнату в памяти древнего существа. Эпохи мелькали, как страницы в книжке с картинками. Старый серый дракон скользил в водах времени, расправив плавники словно крылья, и с каждым веком становился всё моложе. Тысячу раз он вёл свою стаю от Фингапского водопада к глубоким пещерам Затонувших гор, где камни испускали свет, а на стенах кружились яркие картины.