Чёрная лента

Он подошел к окну и, глядя сквозь стекло с высоты второго этажа на узкую улицу с одинокими прохожими, продолжил:

— Я попробую воссоздать события так, как они мне представляются. У позвонившего вам ночью Мартина Вацлевича, владельца Музея восковых фигур, появилось нечто, что он по непонятным причинам спешил передать вам, пан Алесь. Что это было — пока вопрос оставим открытым, поговорим об этом позже. А пока разберемся с тем, как и что происходило. Вообще говоря, события развивались стремительно. В два часа ночи в Вильно прибыл поезд, на котором приехал Вацлевич. Поэтому никто и не успел узнать о его приезде. Но на вокзале его встретил некий человек, по описанию носильщика похожий на того второго, которого вы вместе с Вацлевичем увидели в музее. Они вдвоем, судя по всему, отправились с вокзала в Музей восковых фигур, откуда и позвонили вам после некоего совещания, занявшего около получаса. Но о приезде Мартина Вацлевича знал и еще один человек — убийца, который хотел завладеть тем, что Вацлевич намеревался передать вам. К тому времени, когда вы, Алесь, добрались до музея, убийца уже был там и стоял среди восковых манекенов, выдавая себя за один из них. Почему его не распознал Вацлевич? Ответ, думаю, в том, что у владельца музея было слабое зрение, а очки он надевал, только когда писал или читал. Но я могу и ошибаться…

Алесь вдруг встрепенулся и ударил ладонью по колену, прервав рассуждения профессора:

— Кажется, я вспомнил! Точно, вспомнил…

— Что именно вы вспомнили? — спросил, выпрямившись в кресле, Ян Янкович.

— Я вспомнил, как выглядела эта пропавшая восковая статуя, — закивал головой журналист. — Это был офицер полиции.

— Кто? — удивился профессор.

— Полицейский, — повернулся к нему Минич. — Он стоял с приподнятой рукой. В обыкновенной полицейской форме. На голове фуражка, а вот лицо я не разглядел — оно было в тени… И сам он стоял в тени. Рядом была восковая фигура Джека-Потрошителя, который какой-то девице резал горло, а этот стоял за ним, у стены. Я и обратил внимание на странность: маньяк из Лондона, а полицейский в нашей форме. Но тут же об этом забыл… Вы должны понимать мое состояние — у меня тогда еще не выветрился из головы буйный вечер в ресторане «Грюнвальд»…

Дайнович и приведенный им гость переглянулись.

— Теперь многое становится понятным… — поднял брови Янкович. — Убийца был в полицейской форме. На это и клюнули те, кого он убивал. Служит ли он на самом деле в нашей полиции — вот вопрос…

— Важная подробность, — согласился профессор. — Может быть, вы и еще что-то ценное вспомните, дорогой Алесь… Но пойдем дальше. Итак, продолжаем воссоздавать события… Вы начали разговор, но после выпитого в ресторане вас тошнит, и вы уходите облегчить желудок в ванную комнату…

— Меня не тошнило! — возмутился журналист. — Я просто почувствовал себя дурно.

— Это не имеет значения. Вы возвращаетесь, и перед вами два трупа. Стреляли, что понятно, из пистолета с глушителем. Почему не убили вас вместе с ними?

Дайнович прошелся по комнате и ответил сам себе, разглядывая пол под ногами:

— Ответ может быть такой: вы владеете тоже какой-то важной для убийц информацией о чем-то. Но, видимо, и сами об этом не подозреваете. Но сие мы обсудим позже. Во всяком случае, ваша, дорогой Алесь, личность хорошо известна убийцам, потому что они опережают вас в вашем возвращении домой, добираясь туда на своем грузовике раньше вас. Убивают вашу консьержку и ищут у вас дома что-то, все перерыв. Если бы они нашли искомое, то вас бы тогда и убили. Но нет. Они ждут, куда вы отправитесь, и следят за вами, пока вы не пришли к дому адвоката Люциана Зелинского.

— Это означает, что убийц было несколько, — подвинулся в своем кресле Янкович. — Пока пан журналист осматривал свою квартиру и следы в ней обыска, один из убийц уносил труп консьержки в грузовик, а другой должен был наблюдать за паном Миничем. Во всяком случае, невозможно следить за тем, куда идет пан журналист, находясь за рулем грузовика посреди ночного города.

— Разумно, я тоже полагаю, убийц было двое, но, наверно, не больше, ибо двое и поместятся в кабине грузовика, — согласился профессор и спросил Алеся: — Так вы не заметили за собой слежки?

— Нет, — пожал он плечами. — Я даже не оглядывался…

— Ладно, — Дайнович вернулся к окну и посмотрел в голубое небо. — Теперь реконструируем, что произошло в доме вашего друга-адвоката. В подъезде вы встречаете бездомного и отдаете ему свой плащ. Почему его тоже убили? Приняли его за вас из-за плаща? Не знаю. Как вы рассказали, его убили выстрелом в спину. А всем остальным стреляли в грудь. Это выходит, как кажется, за рамки правил. И когда его убили? Раньше адвоката и его соседа, с которыми вы встречались, или до этого? То есть тогда, когда вы были в квартире адвоката?

— Да, вот это интересно, — поднял голову контрразведчик. — Мне не совсем понятно, как и что там произошло.