Чёрная Пешка

-Добрый день. Присаживайтесь. Скажите, Да, вы уже просматривали черновики шестой главы?

Всеслав флегматично кивнул.

-Ваши впечатления?

-Если то, чем мы занимаемся, имеет какой-то смысл и кому-то полезно, тогда всю главу следует отправить в урну. Сплошное пустословие. Очень тонкое и весьма изящное, впрочем. Так что можно и не в урну. Но в любом случае - не в книгу.

-А по существу? –терпеливо спросила Хидзаци Уду.

Лунин по-кошачьи улыбнулся:

-Чтимая Уду, -сказал он. –Взгляните на четыре таблицы, опубликованные кафедрой еще в позапрошлогоднем сборнике. Вот, прошу: учебники, статистика, анализ. Ваше тогдашнее мнение полностью подтвердилось. И оно в корне противоречит содержанию шестой главы монографии.

Заведующая машинально постукивала карандашом по трубке телефона:

-Разрешите взглянуть?

Всеслав отдал ей распечатки, Уду, кивая, сверяла их с пометками на полях черновика.

-Мгу… Мгм… И я тогда, и вы сейчас – мы оба правы. -сказала она, помедлив.

-Разумеется. –согласился Всеслав.

-В таком виде главу публиковать нельзя. А в каком можно?

-Вот если бы… -начал Всеслав, вынимая авторучку и принимаясь расчерчивать чистый лист. Началось горячее обсуждение.

Через десять минут Уду предположила, что она не такая уж дура, а в том, что Бидзанби Да талантлив, она удостоверилась уже при знакомстве с ним и его трудоустройстве. Всеслав выразил полное согласие такой оценке и пожелал руководству университета торжественных проводов на пенсию, а им двоим - внеконкурсного занятия, как минимум, проректорских кресел. Уду оспорила это предложение: это слишком мелко и не стоит даже метить на уровень ниже народного комиссара по науке. Они сияли, рассматривая исчерканную разными почерками бумагу и взмывали в выси самовосхваления, когда в дверь заглянула секретарша.

-Чтимая Уду, –сказала она, -тут как раз звонят из редакционно-издательского отдела по поводу рукописи.

-Соедините.

-Мне можно идти? –спросил Всеслав.

-Да-да, конечно. Спасибо, чтимый Да!

Уже сидя за своим столом, Лунин услышал из кабинета заведующей все более металлизирующийся голос:

-То есть как «сократить объем»?! Ни в коем случае! Это исключено и даже в виде допущения не желаю беседовать на эту тему!

Секретарша довольно улыбнулась.

-Сейчас наша заведующая им покажет. –доверительно шепнула она Всеславу. –Типографы замахнулись на святое - на кафедральную публикацию!

Саракш, Островная империя

Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай

Общежитие университета

6 часов, 10-го дня 3-ей недели Желтого месяца, 9591 года от Озарения

При распределении в общежитии студентам предоставлялось право выбора между трехместными помещениями меньшей площади или более просторными четырехместными комнатами. Сдружившаяся два года назад еще во время вступительных экзаменов тройка девушек не колебалась. Они заняли триста восемнадцатую «трехместку».

На двери появилась картонная табличка:

«Если ты пришел с добром – сложи его у порога и можешь быть свободен. Киндзецху Иги, Цзанби Охэ, Гакха Адзи»

Киндзецху Иги - высокая, крепкая и стройная, выделявшаяся короткой спортивной стрижкой черных непослушных волос, - прославилась своей решительностью и нестандартностью рассуждений на семинарских и практических занятиях. Слегка склонная к полноте и импульсивная Цзанби Охэ стяжала известность не только в учебе, но и как актриса факультетского самодеятельного театра «Дилетант». Спокойная и уравновешенная, трудолюбивая и старательная Гакха Адзи заслужила у однокурсников прозвище «ходячей энциклопедии», а получение в пользование ее конспектов для пересдачи несданного зачета было страстной мечтой всякого двоечника.

На первом курсе девушек покорил курс истории древнего мира и они решили писать курсовые работы, а затем и дипломные сочинения именно по этой тематике. Киндзецху Иги избрала предметом своих интересов культуру империи Агранат. Но на втором курсе Цзанби Охэ внезапно открыла, что среди ученых-историков наибольшим интересом пользуются, как это ни странно, не экзотические государства древнего Материка, а страна предков – средневековый Грахацукский деспотат. И Охэ предательски перебежала к новому научному руководителю, чем вызвала бурное осуждение со стороны Иги. Кроме того, Иги выяснила, что и Гакха Адзи тоже оказалась ненадежной союзницей и может улизнуть на кафедру отечественной истории, дабы вплотную заняться изучением династической истории ранних Хагидов. Впрочем, эти разногласия ни в коей мере не повлияли на девичью дружбу.

… За отрытым окном мелкий долгий дождь шелестел по жесткой листве пальм. В 318-й вкушали преимущества выходного дня. Киндзецху Иги вернулась с утренней тренировки по ручному мячу, приняла душ и теперь наверстывала упущенное, доедая ватрушки, оставшиеся от завтрака. Цзанби Охэ лежа читала затрепанную книгу, время от времени сладко позевывала. Гакха Адзи смотрела в окно.

-Иги, милая наша, -не поворачиваясь спросила Адзи, -ты не лопнешь?