Чёрная птица

Заняться пиратским промыслом отчаянных головорезов заставляло желание быстро разбогатеть. Любой из них мечтал сделаться добропорядочным человеком, и, возвращаясь с полными трюмами из очередного похода, парни вполне могли бы осуществить свою мечту. Но вместо того, чтобы разумно распорядиться полученными деньгами, как, например, за пятьдесят-сто песо купить приличную лавочку и спокойно коротать дни на родине, флибустьеры, каждый раз оказываясь в порту, начисто забывали о своём первоначальном благом намерении и придавались греховным порокам, а на добыче, захваченной ценой собственной жизни, богатели лепившиеся вокруг разбойного бизнеса негоцианты, ростовщики, работорговцы и владельцы кабаков.

Вот и сейчас держатели питейных заведений и публичных домов Дортмунда радостно подсчитывали барыши от продажи непомерного количества еды и выпивки, жадно поглощаемых щедрыми матросами «Поцелуя Фортуны». Распутные девки тоже не жаловались и, подливая мужчинам крепкого эля, рассчитывали получить обильное вознаграждение с подвыпивших моряков. Пираты веселились и не скупились на подарки проституткам. По сравнению с «зажравшимися» шлюхами Тортуги английские женщины казались им чрезвычайно привлекательными и дешёвыми. Блудницы пиратского острова брали за сеанс двадцать пять серебряных монет, когда хороший раб стоил сто. И теперь, тиская развесёлых девиц, парни отмечали дополнительный плюс своего решения сбыть добычу в Европе.

Ещё больше наживались на флибустьерской добыче губернаторы, королевские чиновники и родовитые аристократы. Эти не рисковавшие ничем господа просто учреждали очередную колониальную компанию и получая приличные дивиденды, безмятежно проводили дни в поместьях и замках. Если верить уставам этих компаний, они ставили своей целью мирную разработку природных и рудных богатства заморских колоний, однако фактически самые баснословные прибыли приносил им именно флибустьерский промысел и работорговля. С довольной улыбкой на устах высокородные господа самых именитых французских и английских фамилий без тени смущения тщеславно сообщали, насколько за этот год они разбогатели на пролитой крови и торговле людьми.

Сам Корбо не кутил в кабаках. Свою долю капитан поместил в надёжный банк, добавив к более ранним накоплениям ещё и приличный счёт в Англии. Тэо не забыл обещание, данное матери, непременно разбогатеть, и эта мечта с годами всё прочнее закреплялась в его сознании. Парень рано начал понимать, что деньги дают человеку не только хлеб насущный, но защиту и власть, а потому Корбо упрямо шёл к намеченной цели, стараясь выгодно вложить и приумножить доходы.

Отверженному сироте хотелось доказать всему миру, на что способен презираемый мальчишка из низов, а самолюбие капитана захватывало душу мечтой подняться ещё выше. Он не желал склоняться перед благородными милордами, и когда в его лапы попадали знатные господа, подобная удача доставляла пирату особое наслаждение. Что может быть приятнее зрелища раздавленного аристократа? С нескрываемым злорадством Корбо наблюдал, как в глазах вельмож появлялся липкий, животный страх, как господа бледнели и дрожали, как, теряя всю свою надменную спесь, предлагали взамен своей никчёмной жизни любые деньги, как унижались и молили о пощаде. Возможно, ещё и поэтому испанка, не желающая сдаваться и подчиняться его воле, так волновала его, подозревал капитан.

Уладив дела на берегу и пополнив запасы провизии и воды, Корбо планировал как можно скорее отчалить. Ему удалось договориться о доставке груза в Алжир, что немало порадовало капитана: «торговому» судну не подобает ходить в плаванье с пустыми трюмами, тем более какой-никакой, а заработок.

Вечером Тэо посетил кабак. Устроившись за одним из столов, капитан заказал жаркое и вина и, ожидая блюда, с досадой наблюдал, с каким азартом его парни просаживают деньги. Корбо понимал: стоит задержаться в порту ещё на неделю, и пираты вернутся на борт босиком и в одних подштанниках. Такое развитие событий не входило в его планы, поскольку в этом случае команда вновь загорится желанием рыскать по морям в поисках добычи, а на пиратских кораблях капитан был вынужден считаться с мнением экипажа. Но поскольку Корбо рассчитывал в Алжире встать на верфи для очистки днища от облепивших его морских обитателей, значительно снижающих быстроходность судна, он торопился покинуть Англию. Тем более разбойнику ещё предстояло получить выкуп за заложниц, а потому пират порадовался тому, что накануне объявил о планируемом скором снятии с якоря.