Читаем Чёрная речка. До и после (К истории дуэли Пушкина) полностью

В описываемое время Пушкин съездил на несколько дней в Михайловское, покинув Петербург 5 мая, т.е. одновременно с Геккереном. Пушкин посетил Тригорское и Голубово и вернулся в Петербург утром 15 мая. Екатерина Николаевна Гончарова пишет брату Дмитрию 15 мая: «Пушкин, который 8 дней пробыл в Пскове, вернулся сегодня утром» (Вокруг Пушкина. С. 211). Накануне утром, 14 мая, Наталия Николаевна разрешилась третьим ребёнком — сыном Григорием. 16 мая Пушкин писал тёще Наталии Ивановне Гончаровой: «Она родила в моё отсутствие, я принуждён был по своим делам съездить во Псковскую деревню, и возвратился на другой день её родов. Приезд мой её встревожил, и вчера она прострадала; сегодня ей легче».

Начиная с первого письма, мы погружаемся в атмосферу жизни Петербурга, переданную Дантесом, который по преимуществу посвящает Геккерена в последние сплетни столицы, рассказывает о курьёзных происшествиях, светских новостях. В них фигурируют чаще всего люди, которые так или иначе знакомы и Пушкину. Граф Отто фон Брей-Штейнбург окажется спустя год в эпицентре событий, предшествовавших дуэли Пушкина с Дантесом.

Граф А.А. Бобринский, о котором особенно подробно повествует в этом письме Дантес, был человеком Пушкину хорошо знакомым. В его доме на Галерной улице Пушкин бывал постоянно, начиная с той поры, когда в 1831 году по соседству снял первую семейную квартиру в Петербурге на той же Галерной улице. Известны точные даты балов и обедов у Бобринского, на которых был Пушкин, — 6 декабря 1833 года, 17 января, 27 февраля, 29 ноября, 16 декабря 1834 года и в начале января 1835 года. О приглашении на последний бал Пушкин пишет Бобринскому, желая устранить возникшее недоразумение насчёт того, кто же из его семейства приглашён: «Мы получили следующее приглашение от имени графини Бобринской: г-н Пушкин и г-жа Пушкина и её сестра и т.д. Отсюда страшное волнение среди моего бабья (как выражается Антикварий В. Скотта): которая? Предполагая, что это попросту ошибка, беру на себя смелость обратиться к вам, чтобы вывести нас из затруднения и водворить мир в моём доме». Не исключено, что на этом балу присутствовал и Дантес, который, судя по этому письму, был с Бобринским в приятельских отношениях. Но только год спустя встречи с Наталией Николаевной на таких же рождественских балах 1836 года нарушат мир в доме Пушкиных. Бобринского Пушкин называет своим старым знакомым, дарит ему только что вышедший первый том «Современника». Граф А.А. Бобринский присутствовал на отпевании Пушкина.

<p>II</p>

Le 22 Mai 1835

Nous avons déménagé hier à la campagne et, en cherchant les papiers que je voulais emporter, par le plus grand des hasards, j'ai trouvé mon extrait de naissance que je croyais perdu; et là j'ai vu qu'au lieu de m'appeler Charles Georges comme je l'ai toujours cru jusqu'à présent, il se trouve que je m'appelle Georges Charles. Je vous fais part de ma découverte si par hasard vous aviez besoin que je fasse ouvrir le paquet pour en retirer des papiers. Je voudrais savoir si le déplacement de nom ne ferait pas de difficultés, et dans ce dernier cas, je crois qu'il y aurait un moyen d'y suppléer, c'est de m'envoyer par la poste, dans la lettre que vous écrirez, une seconde cachetée dans laquelle vous mettrez que le paquet qui est entre mes mains, contenant telle et telle chose, et daté de St. Pétersbourg le 3/15 Mai 1835, et dans lequel je suis désigné par le nom de Charles Georges est une erreur de votre part, qu'il faut mettre Georges Charles et mettre sur l'adresse de cette seconde lettre qu'elle doit être ouverte en même temps que le 1er paquet daté du 3/15 Mai. Je crois alors que cette erreur se réduira à rien puisqu'elle serait corrigée par votre chef. Mais cher ami, c'est un simple avis que je donne, j'écris peut-être des bêtises, mais ça m'est égal car l'absolution m'a non seulement été donnée pour les sottises que j'ai faites, mais même pour celles que je pourrais faire. (En style épistolaire, bien entendu). Pour d'autres j'espère que je n'en aurai pas besoin.

22 мая 1835

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное