Чёрное солнце

– Взаимно.

Вкусная душа, но ленивая, не притронулась бы я к такой, хоть и сладкая…

Дома меня ждал неприятнейший сюрприз, с которым мне ещё придётся смириться, и на это потребуется не один день.

7

Вечер пятницы. Сижу и ем яйца в пустой квартире. За окном страшная метель, и действительно, близился конец ноября, начиналось снежное время. За все время что я жила с Алисой я разучилась быть одна. Теперь нет и ее. Я могла предугадать, когда она совершит суицид, но, почему-то, не сделала этого и потеряла ещё одну душу. Марина заходила ко мне несколько раз, убедиться, что я не сошла с ума. Она лишь сказала, что оба моих знакомых кончили одинаково, не знаю, стратегия это или нет, но оба они придурки. Суицид очень неудобная ситуация для всех, вплоть до пожирателей душ всех видов. Очень обидно осознавать, что такая красивая, вкусная и концентрированная тем или иным чувством душа улетела в никуда. Если бы у вампиров был кодекс, их бы за это строго судили.

Я не могла думать, находясь уже месяц в одиночестве, благо, учёба хуже не стала, Гаврилов помогал мне только с проектом, но зато с ним было приятно работать.

– Не квартира, а музей, – фыркнула как-то Марина, я сидела к ней спиной и печатала на сто раз переписанный проект. Я уже пожалела, что занялась им когда-то.

– Зато все мое.

– Но ты половиной не пользуешься.

– Я провожу там свободное время.

Марина беззвучно вздохнула. Зашла в комнату Алисы и пробыла там полчаса, пока не пожарились сырники. Не то что бы смерть друзей ударила по мне так, что я общалась с ними через их комнаты и отрицала их смерть, но я начинала чувствовать, что становлюсь человеком, хотя как можно стать человеком, ничего не ощущая.

Родители давали мне лишь лучшее, заманивали во взрослый мир любовью, обманывали хорошей жизнью, чтобы я все своё существование гналась за бесценными моментами счастья, чувствами, любовью, за которую были отданы драгоценные человеческие жизни, и никакое фальшивое тепло, жажда чувств, поддельной жизни не стоили дыхания людей. Я понимала, насколько ничтожна. Я ничтожней людей. Люди презирают друг друга, ненавидят, не зная, что существуют такие, как я, которые хуже в тысячу раз. Человек уникален по-своему, со всеми пороками, если бы не те, кто не достоин жизни, не жили, мы бы не знали, что такое любовь, добро, свет среди тьмы. Ведь среди солнечных дней не увидишь того самого, что будет светить ярче остальных. Так же и среди хороших людей не увидишь того самого, чьё внимание тебе будет слаще рая. Я знала, что умру, если не найду новую жертву, но поиски пока решила приостановить. Интересно, как там мама? Она уже отправила Джонни к людям, решив, что я такая же, как Клод?

– Когда у тебя сессия заканчивается?

– Я уже сдала.

Марина понимающе кивнула.

– В феврале опять туда же. Последняя.

– О, это же прекрасно. А дальше куда?

– Работать, если преподавать не предложат.

– А если предложат, согласишься?

– Нет, мне с трупами работать легче.

Марина невесело посмеялась. Ну да, повода смеяться не было.

На улице было слякотно. Пока ещё были тёплые дни, снег таял, все текло. Домой я приходила с мокрыми ногами и была на грани болезни. Сегодня была суббота, и так как я немного не укладывалась в сроки, приходилось работать с проектом по выходным. Гаврилов категорически отказывался ездить в университет в выходные, и поэтому мне самой приходилось ездить к нему в загородный дом, пока он думал, что для меня это не составляет труда. Дом был большой, не с одним этажом, одной из прозрачных стен и камином.

– Вы этот дом купили или построили? – задала я несколько бестактный вопрос.

– Строил друг, но он уехал и продал его мне.

– И все Вас в нем устраивает?

– Он очень просил.

Я усмехнулась.

– Видимо, сильно за границу надо было.

– Ну, он бежал от правительства, вместе с детьми, а с его женой мы до сих пор общаемся.

– Хороший друг у вас был.

– Я предпочёл бы никогда не знать его.

– Сколько спален в этом доме?

– Три. Не считая чердака. Он построен под наблюдения над звёздным небом, и очень хорошо оснащён.

– Он был астрономом?

– Любителем, не больше. По профессии он бизнесмен.

– Нет такой профессии, – я села за деревянный стол, открывая ноутбук.

– А его старшая дочь была блогером, как ты думаешь, после этого, для таких людей есть профессия бизнесмен?

– Ну, а Вы кто по профессии?

– Преподаватель.

Я удивилась.

– И все? Преподавательством на жизнь зарабатываете?

– Ты думаешь, я так красиво живу? Мужчине многого не надо. Не вертись сильно и никуда не лезь, а там и деньги не понадобятся.

Я повернулась на стуле.

– Все равно не верю. Жизнь в Москве не из лёгких.

– Ну, вот смотри. Если несколько способов внешнего заработка: я снимаю квартиры приезжим и студентам, работаю репетитором и преподавателем, потом правильно распределяю свои расходы, при этом, имея квартиру в Москве.

Я отвернулась от него.

– Страшный Вы человек.

Он посмеялся, будто бы человеком и не был.

– Вы помните Советский Союз?

– Совсем немного. В девяностые пришлось уехать из большого города.

А я помнила. Все я помнила.

– Ну а ты как жить дальше собираешься?