Чёрное Солнце

Навигационный маркер – устройство не обнаружено.

Точка прибытия – не обнаружено.

Окно гиперкосмоса – не обнаружено.

Хотите выделить наниты для создания колониальных структур?

Я отдернул руку, словно обжегшись. Символы древнего языка тут же угасли.

* * *

Угол соседнего здания обрушен. Несколько накрененных балок пересекают пропасть между небоскребами, и я решил срезать путь.

Вниз не смотрю. Уверенно пробежал по шаткому мостику, спрыгнул внутрь внушительных размеров помещения.

Пол усыпан бетонным щебнем вперемешку с осколками стеклопластика. Мебель сметена в противоположный от пролома угол. Ничего примечательного.

В коридоре пусто и тихо. Искрит неисправная осветительная панель. Кое-где видны очаги небольших возгораний. На полу поблескивают лужицы воды, окаймленные белесым, кристаллизированым осадком, – след работы автоматической системы пожаротушения.

Следующий офис практически не пострадал. Его бывший владелец понятия не имел, что такое инмоды и капсульные отели. По меркам современного мегаполиса на такой площади могли бы проживать до сотни человек. В центре помещения журчит вода, сбегая по каскаду терракотовых террас в небольшой искусственный пруд, населенный пучеглазыми, пугливыми рыбками. Зелень настоящих живых растений обрамляет его.

Молекулярный репликатор – обязательный атрибут современного быта, не работает. Облицовка смята, местами разорвана. Стены помещения выглядят голыми, серыми, резко диссонируют с обстановкой. Неудивительно, ведь их должны декорировать голограммы, но питание вырубилось, и дизайн исчез.

А что это на полу? – я присел.

Свежие капли крови! Ведут от разбитого окна в направлении двери. Думаю, отсюда снайпер произвел второй выстрел. Здесь его и зацепило пулей.

Иду по следам.

Вот тут таинственный стрелок некоторое время стоял, придерживаясь рукой за стену. Ранение у него серьезное – крови на полу много.

Следующая дверь открыта. Замок выбит выстрелом.

Изнутри помещения внезапно раздался характерный шелест взводимого электромагнитного затвора.

– Послушай, я тебе не враг! – пришлось на всякий случай отступить на пару шагов от двери. Оружие снайпера для меня крайне опасно.

– Назовись! – в голосе отчетливо слышно сиплое бульканье.

– Имя тебе ничего не скажет.

– Тогда проваливай. Своих я знаю, а чужим сюда не добраться…

– Ну, хорошо. Меня зовут Андр.

– Никнейм? – металл царапнул о пластик. Он держит вход под прицелом. – Либо назови код подразделения, либо проваливай. Здесь тебе ничего не обломится. Нанитов у меня нет…

Ясно. Принял меня за алчущего. Почему же не стреляет? Ждет, пока покажусь в дверях, чтобы ударить наверняка?

Подозрительная тишина воцарилась за стеной. Я выждал немного, но ничего не происходит. Изнутри помещения больше не доносится ни звука.

Придется рискнуть. Топтаться в коридоре нет ни времени, ни желания.

Выделил группу нанитов, создал из них свою копию. Детализация низкая, но сойдет. Мой двойник шагнул в открытую дверь. Выстрела не последовало. Микромашины передали информацию и вернулись ко мне, образуя дополнительный защитный слой.

Вхожу внутрь. Помещение небольшое. За баррикадой из опрокинутых компьютерных терминалов в безвольной позе обмяк человек в форме военно-космических сил Земли, со знаками различия майора. Боевой шлем снят, валяется поодаль. Лицо у майора бледное, осунувшееся, потрескавшиеся от жара губы плотно сжаты. На вид ему лет сорок-сорок пять. В испачканных кровью волосах – ранняя проседь. Глаза закрыты.

Я присел, осматривая его раны. Выглядят они скверно. Две пули пробили бронекостюм, – одна засела в правом предплечье, вторая в груди, где многослойный эластичный материал уже был поврежден и потерял прочность.

Бегло сканирую. Майор все еще жив. Надо вытащить пули, как-то обработать раны, остановить кровь, но у меня под рукой нет ни хирургических инструментов, ни перевязочных средств, только наниты.

А если использовать системы его экипировки?

Модуль жизнеобеспечения в бронескостюме майора оказался полностью разряжен. Ресурс картриджей истощен. То же самое с автоматической аптечкой. Метаболитов нет. При более внимательном осмотре нашел еще три пробоины в броне. Под ними – уже затянувшиеся раны. Крепко же ему досталось за последние дни. Впрочем, как и всем нам.

Он умирает. Познания в медицине у меня весьма условные, но надо что-то делать!

Одной рукой поддерживаю его голову, другой веду над ранами. Наниты устремились вглубь, передают объемное изображение раневых каналов. Действую по наитию, отдавая прямые мнемонические команды. Латаю поврежденные кровеносные сосуды, благо для тончайших операций требуется только усилие воли, да четко сформулированный мысленный образ, – взглядом помечаю на трехмерной модели места разрывов, использую команду "восстановить по образцу".