Чёрные дыры

Теперь в кучи собирают.

И новая судьба прилипает к моим ногам.

Я – король, у которого нет семьи.

Пространство отданное беднякам,

Теперь прозябает в пыли.

Я обитаю в пещере из мрака.

Жую плоть, запивая водой.

Эти кости, похожие на облака,

Стали единой судьбой.

Как хорошо, когда взгляд солнца

Не приглушает мои глаза.

Ему никогда не умыться

Водой из-под моего сапога.

Ты чувствуешь жизнь этих дней,

Но вдыхаешь её с клубами бездонной тоски.

Обломки бывших кораблей

Убегают от своих теней

В ту гавань, что не помнят моряки.

Чёрный кот в слепой зоне.

Из этого семени вырастают бутоны в виде голубых глаз.

Твои идеи в другой стороне,

Ведь ты к ним вернёшься не раз.

Мои руки слишком холодны,

Поэтому я не украду солнце.

Твои слова мне не ясны,

Поэтому я смочил полотенце

Трупным ядом,

Ведь я живу рядом…

14. ***

Кто набил на небосводе

Татуировку в виде

Растоптанных солнечных масс?

Кто говорит о свободе так

Как написано в чьём-то стихе

В виде изломанных строчек-трасс,

По которым в карманном омуте

Бежит один и тот же нелепый рассказ?

Всё переменилось. В памяти

осел скелет бывших устоев

И вечных приличий.

Когда идёшь в гости,

Нужно принести коробку конфет,

Вместо себя.

И тупо сидеть, мять свои кости.

Говорить всякий бред,

Ведь другим он нравится,

А значит, ты обязан ради чужих побед

Дышать, делать, говорить, не оглядываться.

Чтобы оставить глубокий след

И в раю вместе с друзьями потом

Громко над ним посмеяться.

Ты смотри как эта дорога тянется!

Сегодня измоченной

В луже ноге твоей стать придётся!

Душистый пар от отлетающих капель

Забирается в нос.

Дорога ищет цель,

Для которой ты рос.

И когда находит её,

То не меняет направления.

Ведь для всех дорога одна,

Но не у каждого хватит терпения,

Чтобы звуком своего сапога

Скрасить черты старения

И убедить жизнь, что твоя нога

Не заслуживает презрения.

15. *Хороший мальчик*

Солома – золото,

Что не стоит ничего.

Оно не страдает от голода,

Поэтому лошади едят её.

Чёрная влага на стекле,

Крошки хлеба пьют её.

Я живу в конуре,

Запиваю жизнь дождём.

Глаза слипаются.

К ногам прилипла пыль и грязь.

Я дышу

И не буду кричать.

Тебе решать,

А мне в дрёме прозебать.

Потуши огонь,

Уложи меня спать.

Ты хороший.

Таким и должен быть человек.

Я старик.

Борода моя как снег.

Улыбайся.

Тебе грустить нельзя, поверь.

Я с тобой останусь

И не войду в список потерь.

Ты живи,

А мне пора в блаженный путь.

Там где поле.

Там где золото,

Что не вернуть.

16. ***

Ветер волнует небесную гавань.

Жухлый лист прилипает к окну.

Я смотрю на цветущие лоны

Золота в нашем саду.

В первый раз я за него спокоен

И уже не думаю про это оперенье.

Словно день – костёр что листьями растоплен

И листья те от холода спасенье.

Я не знаю когда кожа слезет с солнца.

Когда последний лист зачерствеет в бездушном угаре.

Когда остынет вода кипящего колодца,

И появится семя холода в полыхающем пожаре.

Но я спокоен. Отшумел последний листьев треск.

И новая зима мне отворяет двери.

И новые снега кипят и жмутся под ногами.

А новый ветер гладит ухо колыбели.

17. ***

Белые вороны в чёрном поле

Растворяют мглистую рожь.

Наша дорога в огне,

Пока ты её не вернёшь.

Наши слова греют душу

Скалам застывшим в веках.

Наши слёзы растают

На наших с тобой глазах.

В небе теряется локон,

Выброшенный солнечной волей.

Наш с тобою поклон

Смотрит на нашу совесть.

В людях ты видишь врагов,

Что скалят зубы с чужих берегов.

На наших глазах воспалённый

Ужас сжигающих слов.

Наша дорога больна,

Но ты не плюйся на ней.

Когда-нибудь наши глаза

Увидят лес вместо сожженых пней.

18. ***

Чёрные облака ложатся друг на друга.

Тусклый свет проверяет небеса.

В убожестве своего недуга

Прозябают рыхлые сердца.

Ветер перемен их мнёт как воск

И лепит образец для новой эпохи.

Потолок меняет свой цвет,

Как свою форму примитивные строки.

Обжигающе-грязный рассвет.

Обжигающе-грязный закат.

Бьют наббат над страною

Неудачные масти выпавших карт.

Неровный знак невысохших чернил.

Тусклый свет, ведь его никто не чинил.

Слов и приказов неправильный сын

Просит и жаждит остаться один.

19. ***

В нетронутом небе солнечный нос

Вдыхает клубы чёрного дыма.

Официант непогоды

Льёт на земельный поднос

Пищу, на коей он рос.

Течёт по подносу вода,

Что для недр земли

– желанная еда.

И льются капли

На деревья, на камни.

Забиваются в кучи,

Собираются в стаи.

Единой песней

Шумят по крышам,

Когтями дерут

Земельный покров,

Чертят на нём шрамы

В виде водяных поясов,

Смачивают храмы

Кровью воров,

Что были святы

До трагичных концов.

Ведь те дети с игривых высот

– проводники меж землёю и небом.

Что лезут в распахнутый рот,

А потом, получив сообщение,

Воскресятся, последуют с ветром,

Сколотят белый плот,

Погребут в ту страну,

Что станет великим плодом,

Взращённым великим отцом.

20. ***

Где-то надо мной лучистые звёзды

Поругались, разойдясь по небу.

Опустели кольца-гнёзда,

Будто яйца выгнали за неуплату

Собственных жизней.

И теперь, они ставят босую ногу

На переплетение дней,

Чтобы в старости ждать подмогу

От собственных детей.

А меж тем, золотая кувшинка-луна

Колыхалась в родном болоте.

И все знают, что она нужна

Как ориентир в игривой свободе.

А меж тем, жухлая часть дерева

Таяла на дорожной обочине.

И все знают, что пойти по дрова

Можно по любой причине.

Мне не нужно смотреть на пальцы,