Читаем Чёрный горизонт полностью

Чёрный горизонт

По моим оценкам, пролёты узкой тайной лестницы, освещаемой восковыми свечами в настенных подставцах, привели нас в подвал дома. Даже не так: на второй подземный этаж. Стены отделаны деревянными панелями, звуки приглушены. Охраны совсем нет, ни души.

— Прошу взглянуть. — Озимек коснулся одной из панелей, и она отошла в сторону, образовав освещённый желтоватыми языками пламени проём. — Повторяю, стесняться нечего, вы здесь лишь в гостях, пан Николай.

Я обомлел. Нет, разумеется, я и раньше был осведомлён о некоторых деликатных особенностях эпохи неофеодализма. Средневековье, пусть даже искусственное, остаётся таковым, варварство на Меркуриуме никого не шокирует, а является делом привычным и естественным, однако в заведениях, подобных этому, я ещё не бывал.

Пыточная. Хорошо оборудованная пыточная, будто сошедшая со страниц древних земных романов о еретиках и инквизиции. Большущий зал в полсотни квадратных метров, высокий потолок, прекрасно продуманная система вентиляции — воздух свежий, невзирая на пышущие раскалёнными углями жаровни и факелы по стенам. На отдельных стойках наборы блестящих инструментов, об утилитарных функциях которых думать хочется меньше всего, деревянная дыба, какие-то колёса с крючьями, две бочки с водой.

Тихий ужас, короче говоря.

В центре помещения возвышается столб, на котором распят человек. Слово «распят» я употребляю в прямом смысле — руки прибиты над головой к бревну окровавленными костылями, голени прикованы цепью. Одежды никакой, кроме набедренной повязки, серая ткань испачкана кровью.

Простец, это я понял сразу.

— Проходите, — подтолкнул меня Озимек. — Познакомьтесь с вашим несостоявшимся убийцей. Гжесь, приведи его в чувство!

Из полутьмы появился Гжесь — тоже простец. Седой, в возрасте, одет прилично, словно обыкновенный горожанин — не скажешь, что палач. Никакого кожаного передника, заячьей губы и кривого глаза, обычный человек. Точнее, клон.

Хватило двух кувшинов ледяной воды. Пленник пана Озимека застонал и с трудом оторвал голову от груди. Этнический тип, кажется, «Галлика» — волосы тёмные.

— Вы когда-нибудь слышали о «диких простецах», пан Николай? — внезапно спросил шеф тайной службы.

— Что? — Я знал, тронуть меня они не посмеют, вдобавок я предупредил Щепана, куда именно собираюсь пойти. — Как вы сказали?

— Дикие простецы, — спокойно повторил Озимек. — Покинувшие хозяев… Не подчиняющиеся благородным. Не знаете? Очень жаль. Должен вас огорчить, пан Николай, такое случается. В Дольни-Краловице редко, но у соседей, особенно с севера — гораздо чаще. Ваш обидчик — дикий. Кстати, вы приняли вчера простицу, сопровождаемую мужем, приехавшую из Бороградека? С ними ещё был деревенский знахарь?

— Ну… Да. — Отрицать было бессмысленно. — Откуда вы знаете?

— Это я послал её к алхимикам. Вначале женщина обратилась к аптекарю Госменку, с Чёрной улицы. Он, увидев необычную болезнь, доложил нам — сами знаете, любое странное заболевание у простецов должно быть зарегистрировано. Помните эпидемию багровой лихорадки три года назад?

— Отлично помню. Остановили её мы.

— Заслуг гильдии алхимиков никто не отрицает. Может быть, объясните, чем больна женщина из Бороградека, если уж ваша гильдия столь хорошо разбирается в недугах простецов?

Я помедлил, подбирая слова, и сказал:

— Пока я не вправе говорить об этом. И вообще, какое отношение…

— Женщина — подданная короны князя Дольни-Краловице, — ледяным голосом перебил Озимек. — Если вы намерены скрыть информацию о её болезни, возможно опасной, я должен буду немедленно пожаловаться его светлости. Кроме того, у меня на руках письменное заключение господина Госменка, заверенное нотариусом. Это беременность, верно?

Блестяще. Аптекарь, нотариус, начальник секретной службы… Кто ещё об этом знает? Во всех тавернах шушукаются? Пан Щепан меня убьёт!

— Верно, — кивнул я. Можно было бы до конца стоять на своём, всё отрицать, ссылаться на неприкосновенность, стращать неминуемыми карами, но подловили меня очень уж красиво! — Дальше что?

— Пока — ровным счётом ничего, — хмыкнул пан Озимек. — Повторяю: беседа неофициальная. Вернёмся в мой кабинет и спокойно поговорим на взаимоинтересующие темы. Гжесь!

— Да, ваша милость?

— Этого, — пан секретарь канцелярии брезгливо указал на прибитого к столбу простеца, — снять, вызвать лекаря, сутки не допрашивать. Двойная стража, следить в четыре глаза! Он пригодится в будущем. Пан Николай, отчего вы застыли, будто василиска увидели? Идёмте. Я могу рассказать вам много интересного… Равно как и вы мне.