Чёрный крестоносец

Знака я не заметил. Флек, Генри и Гриффитс одновременно вцепились в меня, прижали к земле. Несколько секунд я сопротивлялся как сумасшедший, но в конце концов выбился из сил.

– Отпустите, – шептал я. – Ради Бога, отпустите.

– Не отпустим, – сказал Гриффитс и повысил голос. – Убирайся, Леклерк. Мы держим Бентолла. Крепко держим. Почему, объяснять не надо.

– Что ж, я вынужден буду убить мисс Хоупмен, – свирепо прорычал Леклерк. – Я убью ее, слышишь, Бентолл? Я убью ее. Но не сегодня, немного погодя. Если она наперед не покончит с собой... Прощай, Бентолл. Спасибо за «Крестоносца».

Удаляющиеся шаги – и тишина... Трое убрали прочь руки, и Флек сказал:

– Прости меня, мой мальчик. Не могу выразить, как я перед тобой виноват.

Я молчал. Просто сидел, поражаясь, почему не рушится небосвод. Медленно приподнялся на руках, оперся на колено и проговорил:

– Я пошел.

– Не делай глупостей. – По гримасе Гриффитса было видно, что он возвращается к первоначальному мнению обо мне, весьма, кажется, нелестному. – Они пока выжидают.

– У них нет времени выжидать. Который час?

– Около семи.

– Он приступил к делу. Не станет рисковать «Черным крестоносцем» ради шанса убить меня. Не удерживайте меня. У меня есть дело!

Я протиснулся сквозь узенькое жерло туннеля наружу. Несколько секунд я ничего не видел. Стреляющая боль в колене странным образом застила глаза. Наконец удалось сфокусировать взгляд на окрестностях. Никого вокруг. Ни одной живой души.

У входа – три трупа. Двое китайцев и Хьюэлл. Конечно же Хьюэлл. А кому еще можно было доверить взрывные работы у выхода из туннеля?

Аматоловые шашки разнесли его грудь в клочья. Из-под гигантской туши торчит дуло автомата. С трудом пригибаюсь, с трудом извлекаю смертоносное оружие. Заряжено на полную катушку.

– Ну вот, – говорю, – они ушли.

Десять минут спустя мы начинаем спуск к ангару. Брукман, возможно, прав, и через неделю нога моя придет в норму, а пока половину моего веса берут на себя ребята-моряки, на чьи плечи я опираюсь.

Вот и последний гребень, отделяющий нас от долины. Площадка перед ангаром пуста. Грузовое суденышко уходит за черту рифов. До моих ушей доносится громкая брань. Это Флек. Понятная реакция. В пятидесяти ярдах от пирса из воды высовываются мачта и верхушка капитанского мостика. Остатки былой роскоши вместо шхуны. Леклерк позаботился обо всем.

Разговоры, болтовня. Даже натужные шутки. Даже всплески смеха, нервозного, истерического смеха, но все-таки смеха. Разве их осудишь? Только что над ними простиралось зловещей тенью крыло неизбежной смерти, и вдруг опасность миновала, тень рассеялась. Как тут не утратить равновесие?! Тревога долгой ночи, а для женщин – многих долгих ночей, позади. Ужас и страх, и драматический накал страстей – позади. Едва не рухнувший мир воскрес во всей своей красе. Семеро ученых. Их жены, которых я до сих пор так и не видел. Они переглядываются, улыбаются друг другу. Жмут друг другу руки. Не могу на них смотреть. Разве мне суждено заглянуть в глаза Мэри? Зато мы гуляли с ней рука в руку. Один раз. Целых две минуты. Неужели мы не заслужили большего?

Один лишь Флек угрюм и нелюдим. Один Флек. Думаю, что не из-за шхуны. Или не только из-за шхуны. Он единственный из всех знал Мэри. Когда он назвал ее милой девочкой, я грубо оскорбил его. А у него дочь приблизительно такого же возраста. Флек опечален. Опечален судьбой Мэри. Флек чист перед Богом и людьми. Он искупил с лихвой все свои былые грехи.

Мы вплотную подошли к ангару. Я перебросил затвор, заклиная провидение: пусть Леклерк будет там собственной персоной или хоть люди Леклерка, засада. А кораблик на горизонте – отвлекающий маневр. Но нет, нас никто не встретил, и мы никого не встретили ни в ангаре, ни в других помещениях. Разбитые приемники, разбитые передатчики. И все.

Оружейная настежь открыта. Пустая комната. Смятое пальто, служившее ей подушкой. Еще теплое. Инстинктивно приподымаю его. Конечно. Толстое золотое колечко с безымянного пальца левой руки. Обручальное кольцо. Я нанизываю кольцо на мизинец и ухожу.

Гриффитс отдает распоряжение убрать трупы. Потом мы втроем – он, Флек и я – приближаемся к блокгаузу. Флек буквально тащит меня. Нас сопровождают вооруженные моряки.

Суденышко уже далеко. Шпарит на запад. «Черный крестоносец» и Мэри. «Черный крестоносец». Угроза миллионам жизней. Огромные города в руинах. Кровавая баня, какой еще не знало человечество. «Черный крестоносец». И Мэри. Мэри, которая, заглянув в будущее, не увидела там ничего. Мэри, предрекшая: я когда-нибудь вляпаюсь в ситуацию, где моя самоуверенность не спасет меня. И вот этот день настал.

Флек отпирает дверь блокгауза. Дулом автомата отталкивает китайца, парни берут пленного под стражу. Следующая дверь. Зажигаем свет.

Леклерк, расколовший все передатчики, оставил в неприкосновенности консоль запуска. Не смог добраться до нее. Да и не хотел добираться. Он ведь не знал, что система самоуничтожения приведена в готовность.