Чёрный настрой

— Очень хорошо, — сказал он. — Это относится к проблеме Блэка.

Улыбка Брика померкла.

— Проблеме Блэка? И что это за проблема, дорогой Линкольн?

Линкольн поколебался. Он взглянул на Малакая, подбирая слова. Прежде чем он успел заговорить, шотландский вампир взорвался раздражённой злобой.

— Ты прекрасно знаешь, какую проклятую «проблему Блэка» мы имеем в виду! — он наградил Брика суровым взглядом, а затем и остальных собравшихся за столом. Его шотландский акцент усилился, когда ярость окрасила его слова. — Ты позволяешь ему проникать глубже в центр внимания людей, глубже и глубже в распростёртые объятия человеческих правительств. Ты и пальцем не шевельнул, чтобы его остановить. И не говоришь нам, почему ты так зациклился на его защите. По меньшей мере, ты мог бы…

— Мы не убьём Квентина Блэка.

Линкольн напрягся. Он повернулся, чтобы посмотреть на Брика.

Взгляд его короля оставался сосредоточенным исключительно на Малакае. Кровавый оттенок сильнее расцвёл в его глазах, завладевая большей частью его хрустального цвета радужки вокруг зрачков вампира. Линкольн все ещё изучал эту перемену, когда Брик повернулся лицом к Линкольну.

— С чего бы тебе поощрять даже малейшее проявление таких мнений, Линкольн? — сказал он. — У меня сложилось впечатление, что ты испытываешь весьма нежные чувства к жене Квентина.

Водя пальцем по концу трости, которую он прислонил к своему креслу, Брик постукивал металлическим концом по каменной плитке, деликатно поджав губы.

— Что касается остальных из вас, я предельно ясно обозначил свою позицию по данному вопросу. Достаточно ясно, чтобы у вас не было необходимости докучать Линкольну лишь для того, чтобы он вновь объяснил вам, — его взгляд медленно прошёлся вокруг стола. — Я требую, чтобы и Квентин Блэк, и его жена, доктор Мириам Фокс, оставались в живых. Более того, если вы убьёте одного из них, вы рискуете убить их обоих. Неужели я не объяснил, как эти существа связываются? — его губы поджались в притворном недоумении. — Я вполне уверен, что объяснял это.

Линкольн тоже нахмурился. Он также обвёл взглядом дубовый стол.

Он пытался решить, стоит ли ему вмешиваться в разговор, но Брик увидел его раскрытый рот и отмахнулся.

— Нет нужды защищать себя, Линкольн. Ясно, что не ты здесь доносишь общее мнение.

Линкольн качнул головой.

— Нет, дело в Мири… паре Блэка, — он поколебался. — Она действительно умрёт вместе с Блэком? Я думал, это неизвестно. Даже маловероятно.

Хмурость Брика сделалась уже не такой притворной.

— Любой риск для нас чрезмерен, друг мой, когда дело касается неё. Я вполне уверен, что объяснил и этот момент тоже. Она… уникально. Опять-таки, я весьма шокирован тем, что ты бы позволил кому-то из этих трусов угрожать её жизни, Линкольн. Как тебе не стыдно.

Линкольн знал, что ему стоит хранить молчание. Он также знал, что слова Брика в большей мере адресованы не ему, а собравшимся за столом.

Он все равно заговорил.

— Есть ли способ протестировать это? — сказал он. — Узнать, убьёт ли её его смерть?

— Нет, — произнёс Брик ещё холоднее.

Бледная сталь на мгновение сверкнула в его радужках, пока он оценивал лицо Линкольна. Линкольн опустил голову, а затем и глаза.

Голос Брика продолжал звучать жёстко.

— Кажется, ты прекрасно осознавал, что только что говорил не к месту, и все равно заговорил. Возможно ли, что мятеж в этой комнате коснулся моего самого верного слуги? Если так, я буду безмерно расстроен, — помедлив, он смягчил голос. — Или же я всего лишь стал свидетелем того, как страсть твоих личных чувств берет верх над твоим рассудком, дражайший Линкольн?

Линкольн продолжал смотреть в камень.

— Последнее, сэр. Я приношу свои извинения.

— Брат? — резко произнёс Брик. — Посмотри на меня.

Линкольн поднял голову, встречаясь взглядом с его королём.

— Я всегда буду ставить вас на первое место, — холодные глаза Брика пронзили его прямо перед тем, как окинуть взглядом стол. — Вы всегда будете первейшей вещью у меня на уме. Мои люди. Моя кровь. Я защищаю не только ваши тела… но и ваши сердца тоже. И своё.

Линкольн кивнул, чувствуя, как что-то в его груди расслабляется.

— Мы служим вам, брат Брик, — смиренно сказал он. — Мы умрём за вас.

— Тогда доверьтесь мне в этом, — сказал Брик. — Я не просто прошу вас об этом. Я требую от вас этого. Поверьте мне, что этим самым я служу нашим людям. И что я служу моим друзьям в первую очередь. Включая тебя, верный Линкольн. Включая сердце, что все ещё бьётся в твоей груди.

Линкольн ощутил укол стыда.

— Я воистину верю вам, Патрон. В этом и во всем остальном.

Он видел, как этот холодный огонь немного гаснет в кровавой середине глаз Брика.

— Страсть — не то, о чем стоит сожалеть, друг Линкольн. Знай лишь, что я буду сражаться в боях твоего сердца бок о бок с тобой. Тебе не нужно идти в обход меня, чтобы сразиться в них… приведи их ко мне, чтобы я смог послужить тебе лучшим образом, друг мой.

Он наградил Линкольна более искренней улыбкой, помедлив ровно настолько, чтобы отпить большой глоток бренди и опереться локтем на стол.