Чёрный пепел золотой травы (СИ)

Игрок подал мне знак идти за ним и принялся осторожно спускаться с холма вниз, к хижинам, на ходу продолжая говорить, из-за чего ему приходилось то и дело оборачиваться на меня, рискуя наступить на какой-нибудь камешек и кубарем полететь вниз.

— Такие места — это что-то вроде городов в мире мёртвых.

— А здесь бывают города? — От удивления я и сам чуть не оступился. Затем, восстановив равновесие, остановился у края пропасти и внимательнее присмотрелся к поселению. Настоящий город?..

— Нет, только пожарища. Так вот, обычно мертвецы появляются в этом мире по одиночке, совершенно отрезанные от других. Я попал сюда так, и готов спорить, ты тоже. — Я кивнул, забыв, что он меня сейчас не видит, а он тем временем продолжал. — А вот люди, погибшие от той самой катастрофы, они все обязательно очутятся рядом со своим пожарищем, все вместе. Как будто целый кусок живого мира переносится к нам.

Получалось, я в какой-то степени был прав, думая про призрачный огонь.

— И что же, — я, обходя крупный валун, опять взглянул вниз, на поселение. — Все эти люди погибли одновременно?

— Вряд ли. — Он ловко соскользнул на уступ пониже, подняв тучу пыли и заставив меня закашляться. — К пожарищам часто стягиваются и другие мертвецы, независимые от него. Единственная разница в том, что они могут отсюда уйти. А те, кто возник вместе с пожарищем — нет. Они привязаны к нему.

Привязаны… Мне невольно вспомнился Смотритель с его «ссылкой».

— Звучит, как наказание…

— Наказание? Не неси чушь. Наказание — это когда каждый сам по себе и одиночество — сама суть нашего существования. А быть уверенным, что рядом всегда кто-то окажется — благо, а не наказание.

Мы спускались в долину всё глубже, и маленький, как мне показалось поначалу, посёлочек всё больше превращался в огромное скопище построек. Я даже не пытался подсчитать, сколько их, решив, что лучше будет внимательнее смотреть под ноги.

Трущобы вокруг пожарища кипели жизнью; тут и там виднелись целые толпы народа, кто-то невозмутимо занимался своими делами в сторонке от всех, другие прохаживались по улицам, образованным рядами палаток. В нескольких местах я отчётливо заметил густой трубной дым, стелющийся поверх крыш. Вскоре до нас стал доноситься и диссонанс, сливающийся из множества самых разных звуков в характерный шум города.

Наконец мы оказались у подошвы холма, путь отсюда к поселению проходил через небольшую арку, сформированную выщербленной скалой. Она располагалась так, что внутри проёма были видны только хижины, а вот контур самой арки-кольца обрамляло призрачное пламя.

Игрок, не останавливаясь, пошёл дальше. Я, задержавшись на секунду, шагнул вслед за ним, сквозь арку.

Глава 14. Старые друзья

Глядя на всех этих людей, трудно было представить, что они все до единого мертвы: слишком шумные, слишком занятые.

И слишком многочисленные. Игрок не преувеличил, когда назвал пожарище подобием города — изнутри посёлок, выросший возле призрачного огня, казался ещё более многолюдным, чем сверху, с вершины холма, пусть оттуда и проще было оценить его масштабы. Здесь я впервые за всё то время, что себя помнил, очутился в настоящей толпе, окружённый одиночками, парами и целыми группами, которые гурьбой проносились мимо, увлечённые своими беседами, и через секунду скрывались за следующей оравой, не замечая нас. Это походило на какой-то необъятный базар — за исключением того, что тут, кажется, никто ничего не продавал. У каждого и без того хватало своих дел.

В моих глазах все они смотрелись непривычно — не только их количество, но и сами они, каждый в отдельности. С начала путешествия по загробному миру я встретил немало странных людей — взять хоть того же Игрока, вышагивающего сейчас бок о бок со мной. Однако большинство из них были такими же обычными, какими, наверное, и бывают люди в повседневной жизни. Само собой, я этого не помнил, но представлялось логичным, чтобы живые не выглядели, как музейные экспонаты, обвешанные кучей тряпок, сумок и ещё чёрт-те чем — в отличие от жителей пожарища. На миг мне даже почудилось, что я попал в один из снов Игрока, настолько прохожие отличались внешне, словно принадлежали к разным эпохам. Про постройки же я мог сказать прямо противоположное: среди них нехитро было заблудиться, до того все хижины и шалаши были похожи друг на друга, и никаких ориентиров, кроме гигантского пламени в центре городка. Впрочем, какое дело до ориентиров, если конкретного пункта назначения нет?

При этом само место не казалось каким-то иным, ничего сверхъестественного в нём не чувствовалось — если, конечно, не брать во внимание тот факт, что это было поселение мертвецов около огромного призрачного огня.