Численник

Сиротка Хася пишет детективы,
пришла свобода для сиротки Хаси,
убийственно-корыстные мотивы
преследуют герой и новый классик.
В Париж сиротка Хася вылетает,
в кармане чуть позвякивают евро,
границу отпирает Хасе стерва,
на фото в ксиве Хася, как влитая.
Какие у нее дела в Париже,
на родине б сидела да молчала,
овечка с виду, та еще волчара,
зато мы с ней к Европе стали ближе.
Сиротка Хася пишет детективы,
открылся Божий дар в сиротке Хасе,
кремлево-криминальные мотивы
закладывает в текст и бурно квасит.
Издатели французские ретивы,
как пес цепной, реакция цепная,
пассивы превращаются в активы,
чей выигрыш – ей-богу, я не знаю.
Издатели французские небрежно
опять загадку русскую решают,
и евро шелестят в кармане нежно,
и жизнь, как сумма, впереди большая.

Март 2005

«О себе не хочется…»

О себе не хочется,
о тебе не можется,
в промежутке вечности
что-нибудь да сложится.

Позади безмолвие,
впереди безмолвие,
сказанное-сделанное
промелькнуло молнией.

Слово было – звонница,
колос в поле клонится,
в ясном небе поутру
проскакала конница.

Апрель 2005

«Заговорили заодно…»

Заговорили заодно,
духовна или материальна
вина пригубленная тайна
и пищи, смоченной вином.
Блестели речи и глаза,
искрила искренность озоном,
и было место всем резонам,
и отпускали тормоза.
Он вспоминал, как век тому,
разгорячившись, отвечала,
все, как тогда, все, как сначала,
гимн сердцу, воле и уму,
когда привычный бедный стол
с работой, не достигшей блеска,
застолью уступали место,
где наливали всем по сто.
И возрожденчество опять
над вырожденчеством победу
готово праздновать…
К обеду
съезжались гости.
Било пять.

Апрель 2005

Ночной пейзаж

Красный глазок
на потолке,
классный мазок
на полотне.
Холст моей памяти пуст,
мусора слой над ним густ.

Ночи набросок —
черный квадрат,
уголек папиросы —
в углу рта.
Дождь смоет следы на песке,
мольберт и художник в одном виске.
А море насосом,
как пылесосом,
с возгласом sos
или безголосо,
втянет во тьме в общий мусор,
утром придут – а ты ноль с плюсом.

6 мая 2005

«Идут бессмертные старухи…»

Идут бессмертные старухи,
шагают по проезжей части,
упорно, в вёдро и ненастье,
свои проделывают штуки.
Пересекают рю и стриты,
бульвары, трассы, переулки,
осуществляют, кляты, квиты,
свои бессмертные прогулки.
Задравши к небу подбородки,
по сторонам не озираясь,
как перед смертью обираясь,
идут, давно уж не молодки.
Глядит водитель очумело,
из-под колес встает старуха,
бессмертье лезет вон из уха,
и девочка идет несмело.

9 мая 2005

«Возвращалась домой с покалеченным взором…»