Численник

«Надо жить, как будто бессмертна…»

Надо жить, как будто бессмертна,
унимая дрожанье сердца,
сумма трат и даров несметна,
если в зеркало не глядеться.

В зеркалах бродит кто-то пришлый,
разменявший меня на время
по известной от века схеме,
что расчерчена Кем-то свыше.

Неразменный рубль – это в сказках,
неизменный лик фантастичен,
бабы бьются не в ласках – в масках,
результат все равно трагичен.

Проливной льет на город ливень,
омывая родное место,
осени меня небом синим,
о, мое не ушедшее детство!

Разведи угольные тучи,
молодость, что никуда не делась,
а со зрелостью скрытно спелась, —
частный или всеобщий случай.

А погода – как заказная! —
кто-то старый в стекле хохочет,
я не знаю, чего он хочет,
и что ждет его, я не знаю.

6—10 июля 2009

«Эти лапы разлапистых елей…»

Эти лапы разлапистых елей,
слёз древесных поток, что елей, —
обойтись без объявленных целей,
и душа сохранится целей.
Колокольня поделится звоном,
а мобильный – случайным звонком,
сад поделится звонким озоном,
в горле встанет нечаянный ком.
Отдаваясь виду и звуку,
обходясь без излишних фраз,
благодарная за науку,
я люблю вас в последний раз.

31 августа 2009

Аллилуйя любви

Густая ночь по обе стороны дороги,
и одинокая таксера пассажирка,
и бойкая в виске плясунья-жилка
за верстами намотанной тревоги.
Во тьме таксер рулит напропалую,
от дома удаляя неизбежно,
вдруг тетка, что по факту центробежна:
помедлите… Заслышав аллилуйю.
В приемнике – Караченцова шепот,
переходящий в хриплое рыданье,
удвоенное теткино страданье
и стук в ушах, как будто конский топот.
Он пел-кричал, терзая тетке душу,
что никогда…
Так это и случилось.
Обратно, бросила. И истово молилась,
чтобы застать любимого, вернувшись.
Центростремительной влекома силой,
сильнее предыдущей центробежной,
шептала: милый, милый, милый…
Мятеж подавлен властью безмятежной.

12 октября 2009

«Высокая и желтая трава…»

Высокая и желтая трава
в солому бита сильными ветрами,
деталь в зелено-рыжей панораме,
несметные у осени права.
И воздух мелким бисером дрожит,
дрожит ручей, отблескивая сталью,
и, уступая место зазеркалью,
сплошное зеркало пруда лежит.
Я осень праздную, как празднуют весну,
в случайностях и робких недомолвках
красы соломенной, и зеркала в осколках,
и ловишься на прежнюю блесну.

13 октября 2009

«Горел закат пожарищем за лесом…»