Чистая книга: незаконченный роман

Рабочий выше крестьянина. С чего? Упрощенный, выпотрошенный вариант того же крестьянина. А мы все здание на нем строим.

Дневник этот впоследствии попадает к Бурову. Суд над Юрой. Вероотступник. Молодость? Не извиняет. Беспощадно. Это зараза, которую надо вырывать с корнем… А нравственность? Чепуха! Слюнтяйство. Все нравственно, что на пользу социализму.

Ну а социализм на пользу кому? Народу? Или вам, Буровым?Юра и ссыльные

Радость открытия истины и страх: против всех. В один лагерь с мракобесами, противниками революции. Вот последнее самое страшное. Он, Сорокин, против революции. Нет, он за революцию. Но какую?

Собрание ссыльных. Доклад Бурова «Революция и мы». Что должны делать мы? Помогать брату, ближнему. Но годится ли для нас этот оппортунистический путь? Русские революционеры потратили целое столетие на приближение революции, на выяснение элементарных вопросов, а сегодня мы снова занимаемся этими азами. Не годится!

Теория малых дел – беспринципность. Революцию в белых перчатках не делают. Не будет хрустального дворца, в фундаменте которого не было бы слезы ребенка. Будет! – мы это говорим сразу. Будет, чтобы не было этих слез у целых поколений. Теперь теория малых дел, которая кое-кому вскружила голову. Опять забываем о нашей конечной цели.

Благо народное – нет ничего выше для революции. Но как лучше устроить благо народное? Теория малых дел. Помогай ближним своим. Помогаем, построили церковь или лечебницу… Еще там построим, еще там… И откинем революцию на годы. Реформами общего положения не исправишь. Помогая ближнему, мы предаем дело революции, отдаляем ее.

– Это не гуманно.

– А это гуманно… Хирургическая операция нужна, а вы прописываете припарки, пиявки. Обманываете больного. Мы сегодня предупреждаем, а завтра будем взыскивать…О русском крестьянине

Почему у социал-демократов такое высокомерное отношение к крестьянину? Человек второго сорта, неполноценный человек. Человек полу-полу.

Да полноте! Мы, интеллигенция, по сравнению с ним недоноски. Что можем, что умеем по сравнению с ним?

Культуру крестьянину надо. Это мы должны дать ему. Но и самим от него взять его культуру. Обогатить себя. Процесс взаимного обогащения. А мы только себя за людей считаем. А что мы без народа? Мы выродимся, обнищаем. Даже духом. Вот что нужно признать.Из дневника Юры

Все силы ума, вся энергия человека направлены на то, чтобы разгадать тайну бытия. И к концу жизни перед ним начинают мерещиться какие-то просветы. Стой, слезай с помоста! Иди в землю.

Зачем это? Почему человек, подходящий к разгадке великой тайны, обречен?

Не потому ли, что это единственный способ у жизни сохранить свою тайну? Ибо без тайны нет жизни. Тайна заложена в самой жизни.О Севере

Разный взгляд. Ссыльные – презрительно. Дикость, патриархальщина, косность.

Земцы: нет, вы не знаете истории страны. Север косность? Да что же тогда не косность?

1. Крепостного права не было. 2. Освоение – подвиг. 3. Слово, культура. 4. Кладовая ископаемых… Будущее России Ломоносов связывал с Сибирью.

И не эти ли соображения имели решающее значение для Юры в его обращении к изучению народа?Не знаем, не знаем своего народа…

Примечания

1

Житний – ячменный.

2

Шаньга – лепешка, политая сметаной.

3

С китами – с очень длинными «ушами», которыми можно было закрывать даже горло.

4

На этом беловая рукопись обрывается. Дальше шли только перечисления весенних радостей: мойка изб, потоки и проталины, ледоход, первая зелень вербы, босиком по земле, прилет птиц. На Пасху приехали Савва и Ваня.

5

Имки – особое гулянье. Ходили по деревне парами (парень с девкой) или две-три девки и парень, ходили и разговаривали.

6

Имеется в виду Наташа Ростова из «Войны и мира» Л. Толстого.

7

Учителя Литвинов и Калинцев – реальные личности.

Григорий Иванович Литвинов – учитель в Веркольской сельской школе с 1890 года. Не только хороший учитель, но и мастеровой, сам делал шкафы и стулья, выполнял инкрустации по дереву. Погиб в Гражданскую войну, убит белыми.

Алексей Федорович Калинцев – учитель в Карпогорской школе в 1910-е годы. Позднее, в 30-е годы, у него учился Федор Абрамов и не раз восторженно вспоминал о нем (см. Собр. соч. Т. 5, с. 337–341).

8

Ангпуг – кол, которым закатывали бревна на сани.