Читая Фрейда. Изучение трудов Фрейда в хронологической перспективе

Опираясь в своих исследованиях в числе прочего на работы антрополога Д. Фрезера, который показал, что животное-тотем, как правило, считалось предком племени и что тотем передавался по наследству, от поколения к поколению, Фрейд высказал мысль, что тотемизм и экзогамия связаны с представлением о предках и прародителе; он согласен в этом с идеей Дарвина о существовании первичной орды у людей, так же как у приматов. Исходя из этого постулата, Фрейд проводит параллель между животным-тотемом и детской фобией, так как ее объектом тоже часто является животное. По мнению Фрейда, и животное-тотем, и объект фобии представляют отца, внушающего одновременно страх и уважение, как показала фобия лошади у «маленького Ганса». Присутствие амбивалентных чувств к отцу в обеих ситуациях позволяет Фрейду сделать заключение, что тотем и эдипов комплекс имеют общее происхождение: «Если животное-тотем есть не кто иной, как отец, мы, на самом деле, получаем следующее: два основных руководящих принципа тотемизма, два предписания табу, которые формируют его ядро, признание запрета на убийство отца и запрет на брак с женщиной, принадлежащей к тому же тотему, совпадают по своему содержанию с двумя преступлениями Эдипа, который убил своего отца и женился на своей матери, с двумя примитивными желаниями ребенка – недостаточное вытеснение или возврат которых и формируют ядро любого невроза» (р. 186 [349]).

Тотемическая трапеза и убийство отца

Продолжая исследование других особенностей тотемизма, в частности предполагаемого существования первобытной церемонии «тотемической трапезы», Фрейд выдвинул смелую гипотезу, согласно которой однажды в доисторические времена отец примитивного племени был убит и съеден своими сыновьями во время жертвенной трапезы: «Однажды изгнанные братья собрались вместе, убили и съели своего отца, что положило конец существованию отцовского племени. Объединившись, они стали более смелыми и смогли осуществить то, что каждый из них не смог бы осуществить по отдельности» (р. 199 [361]). Церемония тотемической трапезы примитивных племен является, вероятно, напоминанием об этом событии: «Тотемическая трапеза, которая стала, возможно, первым празднеством человечества, была воспроизведением и празднованием этого памятного преступного акта, который послужил отправной точкой стольких вещей: социального устройства, моральных запретов, религий» (р. 200–201 [361]). Удовлетворив таким образом свою ненависть, сыновья начали осознавать свою вину, что повлекло за собой желание примириться с поруганным и уничтоженным ими отцом. Из сыновнего чувства вины произошла тотемическая религия, вобравшая в себя оба фундаментальных табу: запрет на убийство животного-тотема, представляющего отца, и запрет на инцест. По мнению Фрейда, это чувство вины лежит не только в основе тотемической религии, но и в основе любой религии, общественного устройства и морали: «Общество покоится с тех пор на одной общей ошибке, одном преступлении, совершенном сообща; религия – на чувстве вины и раскаянии; мораль – на нуждах этого общества, с одной стороны, и, с другой стороны, на потребности в искуплении, порожденной чувством вины» (р. 205 [365]).

Тотемическое жертвоприношение лежит в основе всех религий