Читая Фрейда. Изучение трудов Фрейда в хронологической перспективе

Постфрейдисты

Активные и пассивные тенденции «маленького Ганса», пересмотренные задним числом

Случай «маленького Ганса» вызвал множество комментариев, некоторые из них я хотел бы рассмотреть. Многие психоаналитики справедливо отметили, что Фрейд в своих интерпретациях принимал во внимание только фантазии, связанные с желанием маленького Ганса идентифицироваться с отцом, став мужем матери и заняв место отца, таким образом отдавая предпочтение прямому или позитивному эдипову комплексу и не учитывая обратного, или негативного, эдипова комплекса. Но, по мнению Силверман (Silverman, 1980) и Франуель (Frankiel, 1991), некоторые элементы в отчете Фрейда показывают, что Ганс был также одержим желанием идентифицироваться с матерью и занять ее место: например, отчет выявляет эротизированную привязанность сына к отцу, его желание родить от отца детей, как мать, т. е. его идентификацию с беременной матерью и в то же время его ярость и чувство соперничества с ней. Можно задаться вопросом, почему Фрейд не воспользовался этим материалом, несмотря на то, что уже начинал понимать всю важность бисексуальности и необходимость для ликвидации невроза интерпретировать не только желания и защиты, связанные с прямым эдиповым комплексом, но и те, которые связаны с обратным, или негативным, эдиповым комплексом. Чтобы понять причину подобного уклонения, отметим, что в эпоху лечения «маленького Ганса» Фрейд использовал понятие конституциональной бисексуальности и что он еще не ввел понятие психической бисексуальности, которое появится лишь в 1923 г., в то же время, что и понятие негативного, или обратного, эдипова комплекса. Можно также предположить, что Фрейд мало говорил о конфликте маленького мальчика с матерью из соображений конфиденциальности, поскольку мать Ганса ранее была в анализе у Фрейда. Наконец, часто отмечают, что Фрейд мастерски описывает клинические феномены, которые лишь позднее будут концептуализированы самим Фрейдом или его последователями. Именно поэтому современные читатели перечитывают работы Фрейда всегда с новым интересом.

П. Махони (Mahony, 1993), в течение двух лет тщательно изучавший наблюдения Макса Графа над сыном, первым поставил вопрос о том, какие неизбежные искажения повлекла за собой запись данного клинического материала. Он считает, что эта запись сыграла определяющую, относящуюся к переносу роль в лечении маленького мальчика и что решительный поворот в лечении произошел в тот момент, когда сам «маленький Ганс» стал принимать активное участие в написании отчетов, а именно стал диктовать отцу то, что хотел бы передать Фрейду: «Если я напишу все профессору, не правда ли, что моя „глупость“ пройдет быстрее?» (Фрейд, 1909b, р. 135). Обыгрывая многозначность слов, П. Махони дает своей статье название «The dictator and his cure»[8], чтобы в сжатом виде подчеркнуть властную решимость маленького мальчика и его активное участие в работе над отчетами, которые стали «его собственной деятельностью» (Mahony, 1993, р. 1250).