Читая труды Елены Уайт Как их понимать и использовать

«Некоторые наши братья, — писал он, — сильно удивлены и разочарованы тем, что мать не пишет ничего определенного ради разрешения вопроса относительно слова „ежедневная", дабы таким образом положить конец теперешнему разногласию. Иногда я также надеялся на это, но когда видел, что Бог не находит нужным решать вопрос посредством откровения через Свою вестницу, то все больше убеждался, что по воле Божьей мы должны тщательного изучать Библию и историю, пока не будет достигнуто ясное понимание истины»

(Письмо У. К. Уайт к П. Т. Мэгэну, 1910, 31 июля)

Отказ Е. Уайт взять на себя роль непогрешимого толкователя Библии никого не должен удивлять. Она не претендовала на эту роль в прошлом, но всегда указывала людям на необходимость самостоятельного изучения Библии. Она никогда не занимала такую, к примеру, позицию: «Вы должны позволить мне сказать вам именно то, что Библия действительно имеет в виду». Елена Уайт никак не хотела вставать между людьми и Библией.

Фриц Гай прекрасно иллюстрирует эту мысль:

«Если я указываю пальцем на потолок и говорю: „Смотрите!", то вовсе не имею ввиду, чтобы вы глядели на мой палец. Я хочу, чтобы вы смотрели в том направлении, в каком указывает мой палец. Если вы настойчиво продолжаете смотреть на палец, я убеждаюсь, что вы не поняли меня»

(Фриц Гай. Неопубликованные рукописи, 1986, 18 января)

Так и с Еленой Уайт. Она постоянно направляла своих читателей к Библии, и не имела намерения сделать свое слово последним в определении смысла Писаний. Фактически, как явствует из ее произведений, она не всегда извлекала одинаковое поучение или одинаковое толкование из одного и того же библейского отрывка.

Люди, считающие Елену Уайт непогрешимым толкователем Библии, отступают от ее собственного совета, фактически полностью меняют смысл ее слов и делают ее большим светом, объясняющим Библию как меньший свет. Роберт В. Олсон, бывший директор Совета попечителей по литературному наследию Елены Уайт[1], хорошо объясняет проблемы, связанные с отношением к Елене Уайт как непогрешимому толкователю, в следующих словах:

«Дать человеку полную власть толковать Библию, фактически, означало бы. возвысить этого человека над Библией. Было бы ошибкой позволить даже апостолу Павлу быть полновластным толкователем всех других библейских авторов. В таком случае Павел, а не вся Библия имел бы решающий авторитет»

(Сто один вопрос, с. 41)

Обезопасить себя можно только одним: позволить говорить самим библейским авторам. То же относится и к Елене Уайт. Читайте каждого писателя, если хотите понять его собственную весть в ее контексте.

Олсон натолкнулся на другой важный вопрос, когда заметил, что «Труды Елены Уайт, в основном, носят назидательный, проповеднический характер, а не строго экзегетический» (там же). И. Ховард Маршалл помогает нам яснее раскрыть смысл этой идеи, когда показывает, что «экзегеза — это изучение Библии… имеющее целью точно определить, что именно разные авторы пытались сказать своей аудитории, к которой они обращались», а «толкование — это изучение Библии с задачей определить, что она желает сказать нам» (Библейская инспирация, с. 95, 96).

Как, можете подумать вы, это утверждение связано с отношением Елены Уайт к Библии? Очень просто — Елена Уайт постоянно обращала внимание своих читателей на изучение Библии с целью выяснить, какой смысл вкладывали авторы в свои слова (экзегеза). Более того, она регулярно применяла принципы Писания к своему времени и месту (толкование). В обоих случаях она служила, по ее собственным словам, «меньшим светом, чтобы вести людей к свету большему» (Литературный евангелизм, с. 125). В данном случае она не имела в виду, будто степень ее инспирации меньше, чем у библейских авторов, но указывала, что назначение ее трудов — вести людей к Библии.