Чокнутая (СИ)

— Нет, — твёрдо говорит Шейд. — Я у их бабки был лучшей подружкой, пока там в Сопротивлении отирался. Ей не с кем было поболтать на эту тему, так она мне все уши прожужжала о своём любимом внучке, каким он в детстве был охуенно распрекрасным… Их мать погибла, когда им с Джоном Бюро устроило аварию, сам Джон выжил и ушёл в подполье. Скай отдали деду с бабкой в Искренность, а Эрик остался в Эрудиции у тётки. Но отец всегда приглядывал за ним издалека. Кстати… Эрик боялся темноты и спал в обнимку с розовым плюшевым единорогом.

Бойцы гогочут.

— Но почему ты не рассказал нам об этом раньше? — недовольно спрашивает Эдвард. — Ты говорил, что у тебя есть какой-то козырь, но почему с нами не поделился?

— Ты спрашиваешь, не идиот ли я? Отвечаю. Нет, я не идиот. Кто же рассказывает о козырях? Чтобы какой-нибудь хитровыебанный урод присвоил их себе, опередил меня? — искренне удивляется Шейд. — Как говорил один древний мудрый хрен: «Кто владеет информацией, тот владеет ситуацией!»[2].

— Может, у старой карги маразм приключился, а ты поверил? — спрашивает Молли.

— Маразм, скорее, случится с тобой, — угрюмо огрызается Шейд. — Ты хоть знаешь, кто их бабка? Элинор Расмус, лидер Сопротивления! В жизни не встречал бабы умнее. Она, может, и старая карга, но даже Джанин ей в подмётки не годится. — Шейд смотрит на Эрика, усмехается и кивает: — Да, да… Эта сука Расмус, за которой мы гонялись всей фракцией много лет, мамаша вашего старика, прикинь?

— Я не верю тебе, — качает головой Эрик.

— Да мне и не нужна твоя вера. Мне достаточно твоей руки. Дай-ка мне свою правую руку, бро.

— Приложиться хочешь? — к Эрику постепенно возвращается уверенность, и он привычно склабится: — Только на колено не забудь встать.

Бойцы шумят, возмущённые наглостью пленника, а Шейд недобро прищуривается.

— Ты не в том положении, чтобы шутить, — говорит он, делает паузу и с удовольствием продолжает: — Сейчас я отрежу вам пальцы и отправлю их Джону. Он должен сдать нам город. Если он не отреагирует, то завтра я отрублю вам руки. Потом кто-то из вас умрёт. А затем и второй.

На этот раз Эрик молчит, мрачно взглядывает на Скай, которая, кажется, превратилась в статую, а потом злобно смотрит на Шейда. Тот снова усмехается.

— Не сверкай глазами зазря, ослепнешь… Тебе сильно хочется меня убить, да? Но для вас это ничего не изменит, понимаешь? У вас нет никаких шансов. Ни у тебя, ни у Скай. У Джона и Чикаго, кстати, тоже. Вы все обречены, Нью-Йорк не позволит вам жить, как прежде. Рано или поздно Чикаго станет лишь придатком-донором столицы. Со мной или без меня. Так вот, я решил, что лучше со мной!

Шейд подходит к клетке Эрика ближе:

— Я не держу на тебя зла, бро, за то, что вы выкинули меня из фракции, честно. Ведь только благодаря этому я попал в Сопротивление, стал доверенным лицом Джона, а сейчас у меня есть все шансы занять его место. Если я его свалю, столичные шишки оставят меня во главе Чикаго.

— Старая, беззубая Отречённая тебе бро, пидор. Ты ещё глупее, чем я тебя помню, — говорит Эрик и с отвращением сплёвывает. — Ты предал своих, предал свой город, и решил, что кто-то оценит это? Кто-то поставит на такое чмо, поставит на предателя?

— Они уже поставили и уже сейчас ценят, прикинь? Думаешь, откуда у нас люди, техника, оружие? Да, они ждут, когда мы сделаем всю грязную работу… Но когда я докажу, что способен решать проблемы, они пришлют регулярные войска и встанут тут гарнизоном. Стену снова активируют, и город будет обычным гетто, которое обеспечивает столицу продовольствием. Никаких Эрудитов, никаких Бесстрашных, а свою искренность Искренние пусть засунут себе в дупло. Все станут Дружелюбными, даже ты, если ваш отец примет правильное решение и не допустит, чтобы ты сдох. Ты будешь сажать капусту и кабачки, Эрик, с вечно счастливой улыбкой дебила на лице. — Шейд смеётся, и мятежники вторят ему громовым гоготом.

— Ради такой перспективы я, пожалуй, не буду стрелять. На это стоит посмотреть, — поддерживает общее веселье Эдвард и наконец прячет пистолет.

Шейд вновь становится серьёзным.

— Считаешь меня предателем? И кого же я предал? Свою сраную фракцию? Вас, которые выбросили меня на самое дно? — угрюмо спрашивает он и показывает на Скай: — И если я предатель, то кто тогда она? Это ведь она должна была ехать в Нью-Йорк с отцом. Она должна была выискивать и вынюхивать, что на самом деле задумали те умники, которые назвались правительством. Её к этому готовили!!! Но она кинула отца, наплевала на тех, кому присягала. Потому что предпочла вернуться в Бесстрашие. К тебе, блять! Как всегда! Как и сегодня!!! Я знал это, знал… Ты облегчил нам задачу, когда пришёл вчера со своими. Мы никак не могли её поймать, не зная, где она появится в следующий раз. Но я точно знал, что она придёт за тобой. Мы ведь и Юрая отпустили, чтоб он рассказал вам, что ты у нас, чтоб уж наверняка. И она пришла…

Шейд немного успокаивается и теперь говорит почти устало: