Чокнутый (СИ)

- Джон Уотсон. Давай посмотрим… Очевидно, ты из Лондона, но, если верить слабому намеку на акцент, я бы сказал, что вырос ты не там, а где-то на севере. Ты приехал на поезде рано утром, но твои родители не вертятся вокруг тебя, помогая устроиться, они бросили вас обоих — тебя и твоего младшего брата — я бы сказал, прямо подвиг для тебя, особенно из-за боли в плече, к тому же, у тебя была паническая атака, в уборной поезда, если я не ошибаюсь. Ты и твой младший брат не ладите, несмотря на все твои попытки. Ты бы предпочел думать, что это временно, но на самом деле это потому, что он винит тебя в недавней смерти вашей матери, что возвращает меня к самому первому вопросу.

Он замолчал и выжидающе посмотрел на него, выглядя весьма довольным собой.

— Ну?

(Джон знал, что есть несколько вещей, которые он должен сказать своему новому соседу по комнате, что-то вроде “Как, черт возьми, ты узнал все это?” или “Никогда больше не упоминай мою маму” или ” Мне еще не поздно переселиться к кому-нибудь другому? “)

Но все, что он смог выдать, — это:

— Сестра. “Гарри” - сокращенно от “Гарриет”.

Шерлок нахмурился.

— Черт. Но остальное, думаю, было правильно?

Джон кивнул, опасаясь, как бы не потерять челюсть.

Шерлок ухмыльнулся.

— Я гораздо лучше Майкрофта, — сказал он, обращаясь, скорее, главным образом к себе.

— Это было великолепно. В смысле, действительно потрясающе. Боже. Как ты все это узнал? — Джон все еще стоял, не шелохнувшись, у своей кровати; голова кружилась. Он подумал, что должен был бы разозлиться на Шерлока за то, что тот упомянул его маму, но, если честно, его уже тошнило от того, что все вокруг него избегают этой темы все три месяца. Было облегчением наконец поговорить об этом в открытую.

(Кроме того, было довольно трудно всерьез разозлиться на Шерлока, трудно испытывать любое чувство, кроме восхищения. Он великолепен!)

Шерлок закатил глаза и снова исчез под кроватью.

— Легко, — произнес он; голос доносился из темного проема. — Твой билет на поезд все еще торчит из твоего кармана, это дало мне половину. Бросается в глаза твоя боль в плече, а так же, что здесь нет твоих родителей, помогающих тебе вселиться. Если бы твоя мама была жива, тогда, очевидно, она бы захотела увидеть, как ты устроишься на новом месте, в то время как отец, скорее всего, использовал работу, как предлог своего отсутствия.

— А авария?

— Твое плечо зажило достаточно, чтобы можно было пользоваться рукой, но, очевидно, это все еще довольно болезненно, что говорит о том, что ранение ты получил не так давно. Ты не очень-то спортивен на вид, так что спорт тут ни при чем, а то, как ты пытаешься игнорировать боль, несмотря на то, что она явно сильная, наводит на мысль о травмирующем событии, скорее всего, оно ассоциируется с потерей кого-то, кто был тебе близок.

— Но все, что ты сказал о Гарри?..

— На тебе носок, который указывает на кого-то меньше тебя, младшую родную сестру, вероятно. И могу сказать тебе, вы не ладите, потому что она нацарапала довольно плохо сформулированную угрозу убить тебя на краске твоего чемодана. Довольно злобно для десятилетней, не находишь?

— Ты не представляешь, насколько, — сказал Джон, оглядывая чемодан, на котором действительно были нацарапаны слова “Надеюсь, потолок упадет тебе на голову”. (Угроза была бы более эффективна, если бы слово “потолок” не было написано как “паталок”). — Это было крайне экстраординарно, ты знаешь, правда? В смысле, ты же знаешь, что ты —настоящий гений?

Тот раздраженно фыркнул.

— Разумеется, я знаю, что я — настоящий гений. К тому же, по сравнению с половиной идиотов, которые учатся в этой школе, даже тебя можно было бы назвать гением.

Джон хотел ответить; уже открыл рот, чтобы спросить, было это оскорблением или комплиментом, но решил, что лучше ему этого не знать.

— Так ты действительно думаешь, что это великолепно? — голова Шерлока снова показалась из-под кровати.

В одной руке он сжимал чашку Петри* с чем-то, похожим на мохнатый розовый гриб.

— Конечно! В смысле, ты только что пересказал историю всей моей жизни, только посмотрев на меня! Как же это еще можно назвать?

— Назойливо, грубо и не к месту. По крайней мере, если верить другим, — Шерлок снова исчез под кроватью, его голос звучал приглушенно.

В ответ на это Джон рассмеялся; Шерлок посмеивался под кроватью. Джон снова принялся разбирать чемодан.

— Ну, а у тебя какая история? — спросил он, вынимая одежду из чемодана и перекладывая ее в пустые ящики шкафа. Из-под кровати послышался довольно зловещий стук. — Как видишь, я этого узнать не могу по надписям на твоем чемодане, по тому, как застегнута твоя рубашка, ну и так далее.

— Она не — уф — интересная, — сказал Шерлок. Под кроватью что-то громко загремело, и он услышал, как Шерлок низким баритоном пробормотал несколько отборных ругательств. — Мать, отец, старший брат, все такое. Не стоит на это воздух тратить. Почему твоя сестра винит тебя в смерти матери?