Чрезвычайная комиссия

В день окончания работы Тургайского областного съезда в Кустанае открылся второй уездный съезд Советов крестьянских, солдатских и киргизских депутатов. Ему надлежало обновить состав первого, январского, созыва исполкома, засоренного чуждыми Советской власти элементами, показавшими свое истинное лицо во время контрреволюционного мятежа.

Съезд заслушал отчетный доклад уисполкома. Выступивших было много. Разгорелся спор. В конце концов съезд принял резолюцию «О неудовлетворительной работе и неправильной политической линии»{10}. Был переизбран исполнительный комитет. Председателем его вновь стал Таран. Однако в состав уисполкома опять попали чуждые элементы. Среди них особо выделялся Луб, вожак кустанайских эсеров.

На съезде вопрос о создании следственной комиссии не рассматривался. Очевидно, указания Тургайского съезда в то время еще не дошли до Кустаная. Однако вскоре здесь произошли острые политические события, которые ускорили образование ЧК.

Накануне съезда Екатеринбургский губернский комитет РКП(б) командировал в Кустанай Панова, Георгиева и Тронова для создания партийной организации в городе и укрепления уисполкома. Они провели большую работу, что позволило 17 апреля 1918 года на организационном собрании коммунистов города избрать комитет РКП(б). Это стало началом создания кустанайской городской партийной организации.

Обстановка в городе была неспокойной. В местной красногвардейской команде проходили митинги. Ораторы требовали изолировать контрреволюционеров и привлечь их к суду. В частности, указывали на Мартынюка, одного из руководителей контрреволюционного мятежа, который все еще находился на свободе. Настойчивость красногвардейцев и, по-видимому, вмешательство городского комитета РКП(б) повлияли на исход дела. 18 апреля Мартынюк был арестован. Дознание по его делу поручили Перцеву, командиру местной Красной гвардии…{11}

Вскоре часть членов президиума исполкома разъехались по своим селам, чтобы отметить «святую пасху». Это переполнило чашу терпения коммунистов, которые на созванном тут же собрании постановили распустить уисполком и организовать ревком в составе Панова, Георгиева и Тронова{12}. В отрядах Красной гвардии прошли бурные собрания. Подразделение, которым командовал Куценко, решило стать на сторону ревкома. Другое подразделение, возглавляемое Виенко, поддерживало уисполком.

«На другой день в Народный дом были созваны все члены уисполкома и ревкома. На это собрание явился весь полк Красной гвардии. Часть людей находились в здании, остальные — около него. Председательствовать на собрании поручили Н. С. Фролову, уездному военному комиссару. Для избежания вооруженного выступления со стороны членов уисполкома и ревкома Фролов предложил отобрать у них оружие, что и было сделано. Он проинформировал присутствующих о создавшемся положении. После ряда выступлений собрание единогласно постановило влить в состав уездного исполкома весь состав ревкома и вести работу совместно, а из Екатеринбурга вызвать комиссию для разбора дела. Таким образом, в состав уисполкома вошли коммунисты. Панов был избран заместителем председателя уисполкома. После этого уисполком значительно перестроил и улучшил свою работу»{13}.

Именно в этот острый момент, в апреле 1918 года и была образована в Кустанае уездная Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией под руководством И. Эльбе. Это была первая ЧК, возникшая в 1918 году в Казахстане{14}.

Кто же такой Эльбе? Сведений о нем в книге «Борьба за власть Советов в Кустанайских степях» нет. Чтобы ответить на этот вопрос пришлось провести немалую поисковую работу. Кое-что было найдено на месте, в Кустанайском госархиве. В частности, в списках личного состава отделов исполкома по состоянию на 1920 год значился Эльбе Иоган Денисович, 31 год, коммунист с 1905 года.

В кустанайской областной газете «Ленинский путь» от 26 сентября 1968 года я прочитал статью А. И. Щербы, участника событий тех лет. Узнав в редакции его адрес, списался с ним, просил сообщить, что он знает об Эльбе. Щерба ответил, что «в Кустанае была группа латышей, в том числе и Эльбе, Сея и другие, о которых говорили, что это были посланцы В. И. Ленина из Петербурга. Эти люди отличались высокой идейностью и преданностью Коммунистической партии и Советской власти».

Это письмо дало основание запросить Центральный государственный исторический архив в Ленинграде. Оттуда сообщили, что в печатном справочнике «Ведомость справок о судимости», издаваемом Министерством юстиции, за 1911 год значился: «Эльбе Иоганес-Адольф Денисович, 25 лет, из крестьян Лифляндской губ., Юрьевского у., Форбусской вол., родившийся в г. Юрьеве. 1 февраля 1911 г. Петербургской судебной палатой приговорен… к заключению в крепости на 3 года, с зачетом 6-месячного предварительного тюремного заключения».

Можно было предположить, что Эльбе по национальности либо латыш, либо эстонец, и я обратился в госархивы Латвийской и Эстонской ССР.