Чрезвычайные обстоятельства

А Брэд... как же он? Что испытывал он? Хизер сказала, что он когда-то был увлечен ею, но она никогда ничего подобного не замечала. В тот день в его доме он был любезен, но не скрывалось ли за этим что-то большее? Едва ли. Он так ничего и не сказал, не поцеловал ее. По крайней мере до прошлой ночи.

Тот поцелуй... Как мог он так целовать и ласкать ее, чувствуя к ней лишь дружеское расположение? Почему требовал, чтобы она «признала правду»? Безусловно, у него что-то было к ней. Какая-то искра, сохранившаяся, несмотря на помолвку с другой. Будь все иначе, она постаралась бы распалить эту искру. Если бы Хизер не ждала ребенка...

Но Хизер ждала.

На душе у Сэм стало тоскливо. Ей, захотелось выйти из игры. Она всегда опасалась, что любовь помешает их дружбе с Брэдом. Ей не приходило в голову, что сдержанность в чувствах приведет к тому, что она окончательно потеряет его.

Она любит Брэда, но уже слишком поздно. Он должен жениться на Хизер...

* * *

Раздался стук в дверь. С легким вздохом Сэм взглянула на часы. Уже почти девять. Кто бы это мог быть так поздно? Может, кто-то из сестер. Ей не хотелось ни с кем говорить. Она была так несчастна.

Стук раздался вновь, на этот раз громче.

— Сэмми? Ты дома?

Брэд?

Она подошла к двери, затягивая пояс своего шелкового кимоно. Заглянула в глазок.

На пороге стоял Брэд.

Она чуть приоткрыла дверь и выглянула. Он был в джинсах и выцветшей футболке. На подбородке чуть заметная темная щетина.

— Что ты здесь делаешь? — с трудом выдавила она из себя.

— Позволь войти, — потребовал он.

Властность в его голосе вынудила ее машинально подчиниться. Войдя, он повернулся и воззрился на нее.

У нее дрогнуло сердце. Подавив безумное желание броситься ему на шею, она вернулась к гладильной доске и взялась за утюг.

— Что ты делаешь? Ты не должен быть здесь.

— Знаю.

Он сунул руки в карманы, наблюдая за тем, как она гладит платье.

— Мне звонила Хизер. Ей показалось... — Он замешкался, подбирая слова. — Вы сегодня обедали вместе.

Сэм утюжила уже выглаженную оборку.

— Меня удивило, что вместо тебя явилась она.

— Извини. Я просто злился из-за прошлой ночи.

Сэм не отрывала глаз от розовой ткани под утюгом. У него был повод злиться. Она подвела его. И во многих отношениях.

— И ты извини, — сказала она. — Это я виновата.

— Нет, — возразил он. — Я знал... то есть мне не надо было терять самообладание...

— Прошу тебя, Брэд. — Она поставила утюг и вымученно улыбнулась. — Давай сделаем вид, будто этого не было. Ладно? Пусть это не омрачит твоей свадьбы.

Он сердито свел брови.

— Моей свадьбы... Знаешь, Сэм, я раздумывал, не отложить ли свадьбу...

— Нет, Брэд, ты не можешь так поступить! Хизер полагается на тебя.

— Сэм, — произнес он сдавленным голосом, подошел к ней и взял за локти. — Мне надо поговорить с тобой. Мне и в голову не приходило заходить так далеко. Я не люблю Хизер...

Не любит Хизер? О господи. На миг Сэм почудилось, будто она парит на шелковом парашюте. Но затем последовал звучный шлепок о землю.

Хизер. И ее малыш. И как могла она позабыть об этом хоть на мгновение?

— Брэд, ты вне себя, — прервала она глухим и сдавленным голосом, отодвигаясь от него. — Ты не понимаешь, что говоришь. Конечно же, ты любишь Хизер.

— Нет. О черт, как мне объяснить...

— Объяснения ни к чему. Она прекрасная женщина...

Он глубоко вздохнул.

— Да. Но ты уверена, что она то, что мне нужно?

Нет! — хотелось крикнуть Сэм. Она совсем не то, что тебе нужно!

Но она не смогла.

С разбитым сердцем, Сэм мужественно ему улыбнулась.

— Да, Брэд. Думаю, она идеально тебе подходит.

— Ты уверена? — Он был изрядно удивлен.

— Да! Абсолютно! Она... она великолепна, она любит животных. Чего еще желать?

— И впрямь, чего еще? — пробормотал он, воззрившись на нее так, будто впервые видит. — О чем вы беседовали в ресторане?

— Ничего особенного. Я уверила ее, что между нами ничего не было.

— Ничего не было? — В голосе его слышалась насмешка. — Ты так относишься к тому поцелую?

Сэм отвела взор, а щеки пылали, точно по ним прошлись утюгом.

— Прошу тебя, Брэд...

— Просишь о чем? Усладить тебя? Готов поклясться, что именно этим я вчера и занимался. — Он положил руки ей на плечи. — Боже, Сэм, целовать тебя, ласкать было райским наслаждением. И ты испытывала то же, разве нет?

— Н-нет, — хрипло произнесла она.

Брэд придвинулся.

— Я говорил с Хизер. Она утверждает, что я тебе... небезразличен.

Сэм оцепенела. Она не могла произнести и слова. Он пристально глядел на нее.

— Прошлая ночь все не идет у меня из головы, Сэм. Так приятно было держать тебя в объятиях. Ты такая сладкая, что невозможно было оторваться от тебя. Хотелось целовать тебя. Завалить тебя на тот атлас и предаться любви.

— Брэд...

— Да, Сэм? Признайся, чего ты хочешь? Скажи правду. Признайся, что хочешь меня так же, как и я тебя...

О боже! Ну как сохранить способность четко мыслить, когда он так говорит с ней? Как только вообще можно думать о чем-нибудь? Но приходится. Нельзя забывать о Хизер — и ребенке.

С неимоверным усилием она отодвинулась от Брэда, разомкнув его объятия, и выдавила из себя:

— Мне и вправду хочется... чтобы ты был моим другом.