Что делает нас людьми

У людей этого типа гнев вспыхивает быстрее, чаще и сильнее, чем в среднем у других. Отчасти это объясняется генами. Склонность к гневу можно унаследовать. Но намного важнее три когнитивных процесса, которые такие люди применяют в отношении гнева не намеренно, но основательно, что приводит к проблемам[78]. Во-первых, склонные к гневу люди всегда и везде подозревают провокацию. Руководитель отправляет электронное письмо и забывает о вежливом пожелании в конце — какая беспардонность! Во-вторых, люди такого типа путаются в своих мыслях о пережитых неприятностях. Вместо того чтобы «простить и забыть», они прокручивают в мыслях свои переживания и на последнем этапе упускают момент, чтобы задействовать ресурсы, необходимые для того, чтобы контролировать свой гнев. Со своим гневом тяжело живется, если не уделять ему внимания.

Будет ли человек обладать таким типом личности, склонным к гневу? Это зависит от многих факторов. На сегодняшний день есть целый ряд исследований, демонстрирующих, насколько тесно вспыльчивость родителей связана со вспыльчивостью их детей[79]. Если родители часто теряют самообладание, бранятся и дают волю недовольству, высока вероятность того, что искра отлетит и к подрастающему поколению. Вспыльчивость — вопрос личности, которая, в свою очередь, зависит от генов, влияния окружающей среды, то есть воспитания. Уже на этом этапе ясно, насколько гнев индивидуален.

Предрассудки тоже важны. По мнению многих, вспыльчивость по-прежнему удел мужчин. Согласно статистическим данным, мужчины и женщины одинаково часто приходят в ярость и психопатический тип личности встречается с одинаковой частотой у обоих полов[80]. Впрочем, участники эксперимента (обоих полов), которых просили представить себе гневного человека, в большинстве случаев представляли мужское лицо[81]. Вдобавок среднестатистическому мозгу требуется больше времени, чтобы распознать в искаженном гневом лице лицо женщины[82]. Мы быстрее определяем эту эмоцию на лице мужчины. Наш мозг в смятении, ему необходимо больше времени для «расчетов», как будто женское лицо и гнев не совместимы. Этому учатся с детства. Так, американский психолог Памела Коул смогла показать в ходе одного исследования, что матери (за отцами наблюдение не велось) в среднем реагировали положительно на гнев сыновей в два раза чаще, чем на гнев дочерей[83]. Кроме того, Коул выяснила, что матери в пять раз активнее реагировали на положительные эмоции дочери, чем на их гнев. А значит, Леа, плачущая от радости, получит материнскую поддержку, но если она придет в ярость, то мама останется равнодушной, потому что злиться не положено. С сыновьями дело обстоит иначе. Здесь мамы реагируют и на гнев. Ликующий Финн получит такое же внимание, как и вышедший из себя от ярости. Частота, с которой женщины и мужчины испытывают гнев, приблизительно одинакова, но общество ожидает от женщины, что она не станет показывать его. Столетиями «истерия» считалась психическим заболеванием, свойственным «исключительно» женщинам, и была излечима, например, путем сексуальной стимуляции с помощью вибратора[84]. В это понятие включали нервозность, раздражительность и приступы гнева. Женщине с такими симптомами ставили диагноз «психически больная», а вот мужчина с аналогичными проявлениями, напротив, не обращал на себя внимания. Отголоски такого подхода звучат и по сей день и имеют опасные последствия. Проглатывать свои эмоции, потому что общество их не принимает, — катастрофа для психики. Так, в ходе исследований были выявлены взаимосвязи между подавленным гневом и депрессией, более сильными болевыми ощущениями и (у женщин) повышенным кровяным давлением[85]. В рамках эксперимента, проводимого Стэнфордским университетом, участницы должны были активно подавлять эмоции во время беседы. Это приводило к стрессу и напряженности, между прочим, у обеих собеседниц[86].

Нет такой схемы, по которой люди одинаково приходят в ярость. Лиза Фельдман Барретт в нашем разговоре заявила однозначно: «Идея базовых эмоций не работает. Полученные данные абсолютно не подкрепляют ее»[87]. Не существует какого-то одного страха. Отвращение, радость, удивление и грусть также находят разное выражение — как и гнев. Он не переживается всеми одинаково как универсальный опыт. Эта идея не имеет научного обоснования. Чтобы адекватно реагировать на свой гнев, нужно выбрать путь, который подойдет нам. Здесь поможет новый научный подход — так называемая Emotional granularity. Это громоздкое понятие, на русский язык его можно перевести как «эмоциональная зернистость». О чем идет речь, становится ясно, как только мы приблизимся к нему через чувство под знаком красного.