Что другие думают во мне

С годами я стал все меньше читать книги дома и все больше – среди сосен. Спустя многие годы я все еще буду видеть в любом месте, поросшем лесом, даже в маленькой рощице сбоку от дороги, анклав умиротворения. Я не дитя природы, совсем нет. Я из тех, кому нравится, когда вокруг есть надежные стены, и кто предпочитает крепкий кофе (да ✓✓✓✓✓✓) глотку воды из источника (да ✓✓✓✓✓✓), какой бы чистой и прозрачной она ни была. Насекомые раздражают меня, и между пуховым одеялом и облачками-барашками мой выбор будет прост и однозначен. Но лес – это очевидное, однозначное спасение от города, от людей, от чужих мыслей.

А еще в лесу я встретил ее.

10

Я вышел из комнаты и спустился вниз через три часа, после того как заснул прямо в одежде на кровати и видел сон, как бегаю по большому и пустому торговому центру и ищу Даниэлу. Я открыл глаза и понял, что лежу на спине, плотно замотанный в смятую простыню, но чувствую себя при этом отдохнувшим, сильным и бодрым.

На мгновение я забыл о своем покинутом доме, об оставленном блокноте, о новом чувстве отчужденности, о подозрении, что кто-то или что-то хочет, чтобы я исчез с лица земли. В конце концов, новая жизнь начинается после того, как старую выбрасывают на обочину дороги. Может, здесь, в этой комнате, в этом доме у меня есть шанс встретить людей, с которыми завяжутся нормальные отношения, и тогда начнется новая жизнь?

У меня ни с кем не было нормальной связи, я никогда ни с кем нормально не встречался. Я трижды бывал в отношениях – так я определил их для себя, хотя это, пожалуй, не совсем соответствовало правде. В двух случаях (с голубоглазой, знавшей наизусть все песни группы «Green Day», и с кудрявой, которая видела все фильмы с Джонни Деппом) в основе лежал туман алкоголя (в моей или в ее голове); в третьем – общение было только на расстоянии: по телефону, по видеосвязи, по мейлу. Мы пытались сблизиться – не сработало.

Когда две идентичные капли воды встречаются, они сливаются в одну. И когда мы были вместе, мы были одной каплей. На время потеряться в другом – это очень мило, но любовь так не построишь. Мы не смогли идти дальше. Для любви нужны близость и прозрачность, но и тайна тоже. Нам необходимо было как-то отличаться, нужно было препятствие, чтобы его преодолевать, различие, чтобы через него переступать, закрытое пространство, чтобы позволять или не позволять туда заходить, ссора, чтобы гасить ее вместе, река, через которую мы протягивали бы друг другу руки. Нужно различаться. Слишком сильные различия могут сделать жизнь адом, это правда, но и в рай без них трудно попасть.

В большой гостиной, превращенной в столовую, сидели еще трое, помимо Мерав. Когда я вошел, они с любопытством посмотрели на меня.

Первый – молодой, худой, с бледным лицом и крупными ушами, большие карие глаза скрыты под черной гладкой челкой. На нем был синий костюм, который молодил его и казался слишком большим, возможно, из-за острых локтей, которых не скрывали даже широкие рукава. Он медленно повернул голову в мою сторону, чуть позже, чем двое остальных.

Рядом с ним сидела молодая женщина с открытым лицом и красивыми глазами. Длинные черные волосы доходили почти до середины ее прямой спины, пальцы осторожно держали стакан. Длинное платье изумрудного цвета и чуть асимметричная легкая улыбка, возникшая при моем появлении, придавали ей скромную элегантность. На секунду мне показалось, что, может быть, она на самом деле читает мои мысли, увидела меня насквозь еще до того, как я успел сказать что-нибудь.

Возле нее сидел крупный мужчина с густой бородой, на вид ему было около шестидесяти лет – может, больше. Он возвышался над собеседниками, как великан среди лилипутов, постукивая по столу толстыми пальцами. Его кудрявая лохматая борода, белая у корней и черная на кончиках, отвлекала внимание от его черных глаз, прятавшихся под густыми бровями. Нельзя было понять, улыбается он или нет, видно было лишь, как он задумчиво склонил голову. Он был одет в тонкую белую майку. Когда я вошел в комнату, он бросил на меня взгляд, сделал большой глоток из своего стакана, поставил его на пластиковый столик и сказал: «О, новенький!» Я посмотрел на него, в его глаза, которых почти не было видно, и понял, что мы где-то встречались. Но вот где?

Мерав сидела рядом с ним и улыбалась мне. Она встала и принесла еще один стул.

– Садись, садись, – махнула мне женщина в изумрудном платье и легонько толкнула худого юношу, который сидел рядом с ней. – Подвинься немного.

Мерав поставила стул между юношей и женщиной в зеленом платье и вернулась на свое место.

– Будешь пить? – спросил бородач. Он указал на пивные бутылки, стоявшие в центре стола. – Ужин потом, когда Мерав соизволит пойти и приготовить нам что-нибудь, а пока мы пьем.

– Если кто-нибудь соизволит пойти со мной на кухню, я что-нибудь приготовлю, – заявила Мерав. – Я вам не домработница.

Бородач покачал головой:

– Каждый вечер одно и то же.

– И всегда в итоге ты идешь помогать, – сказала женщина в зеленом.

Бородач засмеялся.