Что другие думают во мне

Я не слышал мыслей никого из них. Пять человек за одним маленьким столом, наши голоса отражаются от стен большой комнаты, а я не слышу, что́ они думают. Не знаю, какая еще банальность могла бы привести меня в большее замешательство.

Я взял бутылку темного пива, которая пряталась в центре стола, и поднял ее жестом, символизирующим первое знакомство.

– Так с кем имею честь? – спросил я, дружелюбный и улыбающийся, прямо-таки человек из большого мира.

– Аарон Иври, – представился бородач. – Или, как Мерав меня все время называет, Тот, Кто Вечно Готовит Яичницу На Всех.

Имя ничего мне не говорило. Оно звучало для меня как что-то древнее, как имена пионеров времен второй алии[5], но не более того. Я уже встречал Аарона Иври, но не мог вспомнить когда. Как такое может быть? Как это вышло, что я встретил человека, чьих мыслей не слышу, однако он застрял у меня в мозгу как заноза?

– Сиван, – сказала женщина в зеленом. От нее слегка пахло духами, что непонятным образом делало ее голос еще мягче. – Сиван Инбаль. Инбаль – это фамилия[6]. Я тут всего неделю, и мне кажется, будто у меня началась новая жизнь. Стремление к горному воздуху и прочее. Мне никогда не было так спокойно.

– Даниэль Максимов, – протянул мне руку молодой человек, – я тут тоже неделю. Присоединяюсь к сказанному Сиван. Уже много лет я так ясно не мыслил. Я даже немного рад, что наступило чрезвычайное положение, или как бишь это называется…

– Я только приехал и понятия не имею, что думаю обо всем этом, – признался я.

– Мерав говорила, что ты в покер играешь, – сказал Аарон Иври.

– Это… правда, – подтвердил я, – только, кажется, с вами я теряю свое конкурентное преимущество.

Когда это я ей успел проболтаться, что играю в покер?

– Интересный выбор, – сказал Аарон. – По разговорам тут я понял, что большинство читателей мыслей предпочитают работать из дома. Делать сайты, книги писать, продавать услуги онлайн и прочее. Сиван вот у нас писательница.

– Правда? – Я обрадовался предлогу обратиться к ней напрямую.

Сиван коротко рассмеялась:

– Нет, совсем нет. Я медсестра, работаю в хосписе. Ухаживаю за теми, кто туда приезжает.

– …Чтобы умереть, – тихо произнес Аарон Иври своим глубоким голосом.

– Чтобы уйти окруженным любовью и состраданием, – поправила его Сиван. – Эти люди проводят долгие часы в одиночестве и очень радуются, когда появляется тот, кто может их понять, услышать их боль и сожаления, – им это очень помогает. Я в основном их слушаю. Даже если они не говорят.

– А остальная команда? С ними же надо взаимодействовать, чтобы лечить больных?

– Нет, я этим почти не занимаюсь, – сказала Сиван. – Мне хватит навыков оказать помощь, если вдруг кто-то начнет задыхаться, но весь персонал знает, что я всегда работаю одна. Что я «чувствительная» и не контактирую с командой, только с больными.

– Значит, ты целыми днями слушаешь их и думаешь о кошмарах, боли и сожалениях людей, которые скоро умрут? – спросил я.

– Ну, ты сгущаешь краски.

– Это и правда жутко, разве нет? – сказала Мерав.

Сиван попыталась подобрать нужные слова:

– Мне достался дар, и я должна использовать его. Кроме того, мне попадались удивительные воспоминания, и радость, и удовольствие. В конце пути люди мысленно уносятся в прекрасные места, когда они наедине с собой. И потом, мне было относительно легко отличать свои мысли, потому что я не умирала.

– Стало быть, жизнь – это твой якорь. – Я попытался высказать глубокую мысль.

– Да. – Она, к удивлению, согласилась. – Цена, которую я плачу за это, когда возвращаюсь домой, – уныние, но оно того стоит. И да, – она повернулась к Аарону, – я еще немного пишу. В основном по вечерам. Но это так, для себя.

– Рассказы о подопечных? – спросила Мерав.

– Нет, с чего вдруг? Больше романы про любовь. – Сиван покраснела. – У меня уже есть серия из пяти книг, и я сейчас пишу шестую… Может… может, когда-нибудь, когда этот балаган закончится, дам тебе почитать несколько глав…

Мы помолчали, уставясь в свои стаканы.

– А я вот композитор, – сказал Даниэль. – Работаю из дома и, кстати, тоже не представляю себе, как она могла все это делать.

Он посмотрел на Сиван. Она улыбалась сама себе, водя пальцем по стакану. Думаю, дело было так: они встречались, но не сложилось, он пытается убедить ее дать ему еще один шанс.

– Какую музыку? – спросил я.

– Эмм… для себя я пишу вещи… эмм… более экспериментальные, назовем это так, – ответил Даниэль, двигаясь внутри своего оверсайз-костюма, – но в качестве основного заработка – музыку для фильмов всяких независимых киностудий, для студенческих работ и тому подобное.

– Я думал, они просто берут уже готовые произведения, – сказал я.