Что я натворила?

Еще шаг, и Кейт поняла, что испытывала Люси Пенвенси в «Хрониках Нарнии». Только Кейт не наткнулась на заснеженное царство за дверью старого шкафа; она оказалась в раю.

Отсюда открывался вид на бухту подковообразной формы, кристально чистая голубая вода которой плескалась о низкий берег. Возвышающиеся за спинами Кейт и Саймона деревья отбрасывали прекрасные тени на золотисто-белые пески пляжа. Там, где джунгли переходили в пляж, росли огромные пальмы. Картина, открывшаяся взору Кейт, была идеальной. Она в восхищении прошептала:

— О, Саймон! Я никогда не видела ничего подобного. Так красиво.

Саймон опустился на песок, а Кейт села рядом с ним, закатав свои льняные штаны, чтобы ее ноги хоть чуть-чуть загорели. Купальники она не носила никогда, предпочитая скрывать свои шрамы. Тут не нужно было никакого полотенца или подстилки; настоящая пляжная жизнь. Кейт провела пальцами по песку, а ветер поласкал ее волосы и поднял настроение. Саймон провел рукой в воздухе:

— Еще не так давно таким был весь наш остров. За последние двадцать лет многое поменялось, и не всегда в лучшую сторону, Кейт. Я хотел показать вам эту бухту…

— Я понимаю почему — она потрясающая, — прервала его Кейт.

— Но скоро мы больше не сможем сюда приходить, ни я, ни вы, ни дети, — вздохнул Саймон.

— Что вы имеете в виду? Как так? — не поняла Кейт. Она подумала, что так он хочет объяснить свой грядущий отъезд.

— Эта бухта продана, Кейт.

— Продана? Как ее можно продать? Это же часть острова! — изумилась женщина.

Саймон хохотнул своим низким голосом и покачал головой:

— На первый взгляд бред, да? Но, к сожалению, все не так просто. Обе стороны острова были куплены крупной корпорацией, и скоро тут построят огромный роскошный отель. Заблокируют доступ для всех, кроме постояльцев. И наймут местных охранников патрулировать эту полосу песка. И отвадят всех вроде меня.

— Как им удастся это сделать? Здесь нет бесконечной полосы белоснежного песка; остров же совсем крошечный! — возмутилась Кейт.

— Да, и все же сейчас такое происходит во всем Карибском регионе. Особенные места, участки пляжа, где когда-то отдыхали наши предки, внезапно перестали быть нашими. Свободным остров становится все меньше и меньше, и сделать тут ничего нельзя. Если только у вас нет гигантской суммы, чтобы все это выкупить, — спокойно объяснил Саймон.

— Какой кошмар! Я не понимаю, как такое можно допустить, — ужаснулась Кейт.

— Это проблема, и всего лишь одна маленькая часть очень сложной головоломки. Конечно, было бы лучше, если бы те миллионы, которые тут зарабатываются на туризме, шли на цели более благородные, но, похоже, этого не происходит. Как и другие островные государства, жить без туризма мы не сможем, хоть и платим за это слишком большую цену.

— Я не понимаю, Саймон. Я пытаюсь представить — а если бы такая гигантская корпорация в один прекрасный день заявила, что собирается выкупить зеленые лужайки, скажем, Йоркшира? Разве может так быть, чтобы всем вдруг запретили приезжать в Эксмур, в долины Йоркшира или Озерный край, потому что их выкупила какая-нибудь компания? Или, например, выкупила Гайд-парк или Бристольские холмы? Да никто не позволил бы этого!

— Позволили бы, если бы не могли ничего с этим сделать. Иногда люди просто не хотят ни о чем слышать, кроме как о деньгах, все заглушается на фоне шестизначных сумм, — сказал Саймон.

— Теперь я чувствую себя виноватой. Ведь я-то остановилась как раз в одном из таких отелей, — смущенно произнесла Кейт.

— Хорошо, что вы об этом знаете, но не стоит винить в этом себя. Наслаждайтесь тем прекрасным местом, в котором мы имеем счастье жить, мы рады им с вами поделиться. Мне просто хотелось бы, чтобы эти люди знали предел.

Кейт кивнула:

— Все хорошо, когда в меру, верно?

— Верно.

С мгновение они посидели в тишине, наслаждаясь теплом солнца на своей коже.

— От чего вы пытаетесь убежать, Кейт? — спросил Саймон. Этот вопрос возник так внезапно, что Кейт он застал врасплох.

— Ну, я даже не знаю, с чего начать.

Произнеся это, Кейт еще глубже окунула ступни в песок.

— Может, стоит начать с начала? — намекнул преподобный.

— Если бы все было так просто, Саймон. На самом деле я не знаю не с чего начать, а как подойти к этой теме. Мне кажется, что вы, как человек верующий, можете сильно переменить обо мне мнение после того, что я сейчас расскажу, — еле слышно сказала Кейт.

Саймон улыбнулся:

— Как забавно, Кейт, что вы судите меня, решаете мою реакцию, пытаетесь предугадать мое мнение, а, между прочим, я не собираюсь как-то менять свое отношение к вам.

— Но вы ведь не знаете, что я сделала.

Кейт прикусила нижнюю губу, борясь с нервами.

— Ну так расскажите, — подмигнул Саймон.

Женщина медленно выдохнула, пытаясь придумать правильную фразу, чтобы та звучала как можно менее шокирующе.

— Последние пять лет я провела в тюрьме, отбывая наказание за убийство. Я убила человека. Вернее, не просто какого-то случайного человека… Я убила своего мужа.

Кейт ждала какой-либо реакции, но Саймон молчал. И она продолжила: