Что я натворила?

Кэтрин пыталась найти слова, чтобы утешить мужа, чтобы тот не сделал ей еще больнее вечером. Но как она ни старалась, слова эти не находились, как будто какая-то неведомая сила контролировала все, что она говорит.

— Похоже, мы разбили тебя наголову, папа!

Доминик был в восторге от своей маленькой победы.

— Судя по всему, да!

Рассмеявшись, Марк убрал руки Лидии со своего пояса. И все четверо продолжили путь.

Кэтрин вдруг почувствовала непреодолимую тоску по своим детям. Как же прекрасно было быть с ними на одной волне. Она рванула вперед и обхватила Доминика и Лидию обеими руками. Дети закричали в унисон: «Уйди, мам!», «Что ты творишь?!» Но Кэтрин было все равно. Они остановились.

— Я так вас люблю, дети мои. Я горжусь тем, какими вы стали, и уже заранее горжусь тем, чего вы добьетесь в жизни. Вы замечательные, мои замечательные дети! Обещайте мне, что сделаете правильный выбор!

Доминик снял с себя руку Кэтрин, пробурчав:

— Конечно, обещаю, крейзи ты наша.

Но все же он чмокнул ее в щеку и умчался вперед. Лидия взяла Кэтрин за руку, и они пошли дальше вместе. Угрюмый Марк плелся в хвосте.

— Я тоже люблю тебя, мам, — сказала Лиди.

Кэтрин просияла:

— Спасибо, дорогая.

— А помнишь, мам, ты спросила меня какое-то время назад, хотела бы я такую жизнь, как твоя, а я сказала, что нет? — улыбнулась ее дочь.

— Да, да, помню, — ответила Кэтрин.

— Ну, так вот, даже если я бы и не хотела точно такую же жизнь, я очень хотела бы быть похожей на тебя. Знаешь, вот такой же милой, доброй и симпатичной. Мне правда очень хотелось бы этого, — тихо произнесла Лидия.

По лицу Кэтрин скатилась слезинка:

— Спасибо, Лидия. Спасибо.

Марк открыл ворота и сделал шаг назад, чтобы пропустить вперед жену; нужно было оставаться джентльменом, несмотря ни на что. Проходя мимо него, Кэтрин помедлила, не осмеливаясь поднять глаза. Счастье, наполнившее ее еще пару минут назад, резко испарилось.

— Я убью тебя, — услышала женщина.

Выражение лица Марка никак с этой фразой не вязалось. Он произнес это совсем шепотом, и на мгновение Кэтрин подумала, что ей и вовсе показалось. Может быть, и почудилось.

Кэтрин надела свой фартук с цветочками и поставила чайник. Она старалась не смотреть на крошечный зазор на полке между книгами Джейми Оливера «Моя Италия» и «Вместе с Джейми», где до вчерашнего дня были спрятаны драгоценные «Рассказы Мальгуди», в чтение которых она могла погрузиться, пока кипятилась вода или пока жужжала посудомоечная машина. Ее драгоценных книг больше не было, они превратились в пепел. Кэтрин до сих пор не могла без слез вспоминать о том костре, который разжег Марк. Она пыталась успокоить себя, повторяя, словно мантру, что «это только вещи, вещи. А вещи не имеют никакого значения…», но на самом деле они значили для нее ох как много.

За те несколько секунд, что Кейт наливала чайник и ставила воду кипятиться, дети успели переодеться и теперь с грохотом мчались вниз по лестнице.

— Пока! — прокричали они в один голос.

— Куда вы? Когда вернетесь? Ужинать будете?

Доминик остановился в дверях и откинул свои длинные локоны с лица.

— В каком порядке отвечать? — улыбнулся он.

— Эээ… Давай в том, в котором я задала.

Она улыбнулась своему умному, обожавшему сарказм и любившему пошутить сыну.

— Мы на барбекю к Эми. Будем поздно. Нет, — отрапортовал Доминик.

— Повеселись там хорошенько, но будь осторожен! И сестре передай, — сказала Кэтрин.

— Что? — не понял ее сын.

— А что? — напряглась женщина.

— Да, мама, что-то одно из двух, — протянул Доминик.

— Тогда просто будь осторожен, — сказала миссис Брукер.

— Ой, как скучно, — закатил глаза Доминик.

— Ну это же я, Дом. Старая скучная мама! — улыбнулась Кэтрин.

Доминик вернулся обратно в кухню. Он подошел к своей матери и крепко обнял ее.

— Да уж. Но ты же моя старая скучная мама, и я тебя люблю.

Смутившись, Доминик быстро отпустил мать и выбежал из дома. Но Кэтрин уже знала, что будет в своей голове проигрывать эту сцену снова и снова. Только вот ни она, ни ее сын даже не догадывались, какой важной вехой эта фраза станет.

Со всей этой беготней насчет службы в часовне и приготовлениями Кэтрин совершенно забыла положить на кровать новый комплект постельного белья. Она достала из шкафа несколько чистых простыней и отправилась в спальню. Развернув простыню наполовину, она встряхнула ею над кроватью и разгладила ее как следует. И вдруг услышала какой-то странный стук. На матрас упал небольшой предмет, в котором Кэтрин признала одну из бабушкиных прищепок. Вернее, последнюю из них. Причем не просто какую-нибудь из них, а Пегги.

Уронив простыню, Кэтрин схватила крошечный кусок дерева. Сев на край кровати, она крепко сжала прищепку в ладони, чувствуя невероятное облегчение. Кэтрин с нежностью провела пальцами по самой дорогой для нее вещи, спрятала ее в ладонь и вздохнула.

— Спасибо, — прошептала она.

— С кем это ты разговариваешь?

В дверях вдруг возник Марк.

— Ни с кем.

— Это я вижу. Репетируешь одну из своих неподражаемых речей о пользе гомосексуализма и о том, какие все злые в мире вокруг?