Что мы пожираем

– Карлоу все еще здесь? – спросила она.

– Хана! – голос Сафии прозвучал немного запыхавшимся. Сафия поправила платье и шелковый шарф, обернутый вокруг ее тугих черных кудрей. В этом не было необходимости; она была красивее всех нас. – Неужели мой талисман удачи не сработал?

Хана покраснела, рука дернулась к висящей у нее на груди подвеске.

– Нет. То есть, да. Я в порядке. Я пришла за Карлоу, Криком и Адлер.

Сафия теребила свой серебряный браслет с полумесяцем, а я посмотрела на подвеску Ханы.

– Его величество попросил меня узнать, что ты думаешь о нескольких жертвах и механизмах восстановления, – сказал Бэзил, оглядывая Хану. – Остальных он просит немедленно последовать в лабораторию.

– Ну, по крайней мере, я закончила вовремя, – Сафия помахала нам на прощание и вместе с нами пошла в холл. – Давай посмотрим, что я могу для тебя сделать, Бэзил.

Они исчезли в комнате Бэзила. Мы пошли в лабораторию. Я схватила Крика за руку. Он уставился на меня, прищурив свои небесно-голубые глаза.

– Он послал единственного человека, который мог умереть, – прошептала я. – Почему?

– Должно быть, в лаборатории суверен. С чего еще ему это делать?

– В прошлый раз она очень сильно разозлилась на Карлоу. – Я сжала розу и почувствовала, как кожу пронзают острые шипы. Я кивнула. – Расчеты ее не обрадовали.

Это не ложь. Я просто недоговариваю. У наследника было так мало друзей. Если он их потеряет, это его сломит. Это не могла быть я. Это не могла быть Карлоу. Это должен был быть Крик.

– Думаешь, она причинит Карлоу боль? – спросила я.

То есть вопросы тоже не считались за ложь.

– Пока что Карлоу бессмертна. Но она может испытывать боль, – сказал Крик, его голубые глаза потемнели в тусклом утреннем свете. – Суверену необязательно убивать Карлоу. Она может поступить намного, намного хуже.

– Но с ней все будет в порядке, – я прикусила губу и заморгала, словно сдерживая слезы. – Она ведь не станет приносить Карлоу в жертву Двери, да? Сможет ли Карлоу это пережить?

Крик резко развернулся ко мне, его глаза расширились. Впервые он, кажется, был напуган.

– Это убило бы Карлоу навсегда.

– Что нам делать?

– Тебе? Ничего, – Крик вздохнул, бросил взгляд вслед удаляющейся Карлоу и жестом показал мне, чтобы я наклонилась к нему. – Иди в лабораторию. Я разберусь.

– Хорошо, – сказала я. – Будь осторожен.

Сколько убийств нам придется оправдать, чтобы спасти Цинлиру?

– Одно, – сказала я себе, вытаскивая из кармана розу и позволяя ее лепесткам разлететься на ветру. Они были красными и влажными.

Когда я, Карлоу и Крик вошли в лабораторию, суверен уже была там. Она была одета в прозрачное белое платье с зеленой строчкой. Увидев нас, она улыбнулась.

– Чудесно, – сказала она, беря меня за руку и ведя внутрь. – Все в сборе.

Стражников не было, и она не дала нам времени поклониться. Кожу на шее покалывало. Мои тво́рцы обвились вокруг меня, скрутились вокруг моей груди и опустились на сердце. Наследник смотрел на моего грехотворца через стекла очков. Его пальцы дернулись ко мне, и я заняла место слева от него. Крик встал справа от него. Он сжимал руку Карлоу и прижимал ее к себе. Она сняла свои защитные очки, и они повисли у нее на шее.

– Что вас беспокоит, ваше превосходительство? – спросил Крик, склонив голову.

– Твое лицо, – сказала она. – Я вижу его слишком часто. И слишком часто новости, которые ты мне приносишь, разочаровывают меня.

Он вдохнул.

– Прошу прощения.

– Мама, – сказал наследник.

Она взглянула на него, и он тут же умолк.

– Алистер, на этой неделе ты пропустил все заседания суда. Поскольку ты мой наследник, я считаю твое поведение совершенно неприемлемым. Я спасла тебя не для того, чтобы ты меня разочаровывал.

Он шмыгнул носом и кивнул.

– Твоя возня с Дверью подвергает опасности моих подданных, – сказала она. – Прошлой ночью она заманила в ловушку нескольких членов суда, а мы не можем позволить себе потерять их поддержку. Я слышала, что даже Лорена видела ее в действии.

Она взглянула на меня.

– Нет, ваше превосходительство, – я прокрутила свой ответ на языке, проверяя, сколько я могу лгать, и магия требовала большего. – Я не видела Дверь.

Несмотря на то что я видела призрачную Карлоу, она не была Дверью.

– М, – она прищелкнула языком и провела костяшками пальцев по моей щеке. – А ты играешь в эту игру гораздо лучше его, даже после того, что произошло на днях.

Наследник вздрогнул.

– И, Франциска, дорогая, ты выглядишь взволнованной. – Суверен остановилась перед Карлоу и обхватила ее лицо ладонями. – Напомни еще раз, какие условия у твоего проклятья?

– Первый человек, которого я полюблю, умрет, – Карлоу вздернула подбородок и сцепила руки за спиной. – Второй унаследует мое проклятие. А потом умру я.

– Как это утомительно, – сказала суверен. – Было бы проще, если бы твое проклятье было как у Крика. Но, думаю, поскольку ты не можешь умереть, это, по крайней мере, будет весело.

Карлоу задрожала.

– Почему я должна… не совсем умереть?