Что охотится в тени

Он приземлился в нескольких футах от того места, где спешивался с Азры Калдрис. Он остановился, чтобы осмотреться и оценить нанесенный мной урон. Страж справа от меня громко закричал, и этот звук эхом разнесся по лесу, подпитывая нарастающую внутри меня бурю. После того, что они сделали с несчастной меченой девушкой, свисавшей сейчас с дерева, их необходимо было наказать. Наказать так жестоко, чтобы их крики долетели до ночного неба. Это было единственным справедливым решением в этом мире.

– Освободи ее от пут, – сказала я Калдрису, кивнув в сторону женщины.

Он сделал паузу, медленно шагнув ко мне, как будто мог помочь в бойне, которую я собиралась устроить. Но я хотела уничтожить их сама. Я хотела скормить их Пустоте.

Я жаждала услышать их крики, которые звучали для меня музыкой, жаждала хаоса, сотворенного из их страха.

Одного из Стражей Тумана змеи утащили в лес, и он исчез в подлеске, когда сквозь кусты пронеслось что-то крупное, тяжелое. И я почувствовала связь с этим существом. Почувствовала его душу, пока оно двигалось, повинуясь моему зову.

Василиск.

Я повернулась к Стражу, который держал хлыст. К тому, что совершил худший из всех ужасов. Он отпрянул от того, что увидел у меня во взгляде, когда я шагнула вперед, внезапно вытянув руку и схватив его за подбородок.

Тьма бурлила во мне, вырываясь на поверхность, когда его испуганное лицо оказалось перед моим. Он поднял руки, пытаясь вырваться, впиваясь ногтями в красные отметины на моей руке, где хлыстом сорвало ленты плоти с костей.

Рукав у меня был изодран в клочья, но я повернула его голову так, чтобы он смотрел на изуродованную спину женщины, которой он причинил боль – в последний раз.

– Хочешь вести себя так, будто у тебя нет души? – спросила я, поворачивая его голову к себе и заставляя в страхе взглянуть на меня.

Он покачал головой, не в состоянии ничего произнести под силой моей хватки.

– Твое желание для меня – закон.

Я призвала к себе те золотые ленты, что вились вокруг него, хватая их свободной рукой и стягивая с его тела одну за другой. Собрав все ленты в ладонь, я изо всей силы дернула за них, разорвав связь с его телом, и в тот же момент отпустила его подбородок и наконец вдохнула.

Свет покинул его глаза, он упал на лесную подстилку, уставившись в небо немигающим взглядом. Грудь у него пока еще вздымалась и опускалась, легкие работали, и тогда я опустила взгляд на золотой шар света, который держала в руке.

– Мин астерен, – сказал Калдрис мягким голосом, шагнув вперед. – Что ты сделала?

Он уставился на золотой шар, в котором исчезали нити, сливаясь воедино так плавно, будто я держала в руке миниатюрное солнце. Я обхватила шар, сжимая его тепло пальцами.

Плотно сжав пальцы в кулак, я наблюдала, как медленно угасает свет, пока в руке у меня не остались только снежинки, падающие на землю, как снег зимой.

– Позволила ему перейти в Пустоту гораздо более мирно, чем он того заслуживал, – ответила я, глядя на пустую, но все еще дышащую оболочку человека.

В нем не осталось ничего, но все же грудь у него продолжала вздыматься.

– Оживи его, – сказала я, наклонив голову набок, когда сама не смогла заставить его подняться.

Вокруг него больше не было золотых щупалец, которыми я привыкла призывать силу Калдриса.

– Не могу, детка. Он не умер, – сказал он, перешагивая через тело и глядя на него сверху вниз.

Калдрис резко развернулся, плавным движением выхватил меч и вонзил его в живот оставшемуся Стражу Тумана. Тот хотел нанести удар моей половине, но его меч так и не достиг цели, поскольку он замер, уставившись на бога Мертвых. На своего друга, безжизненно лежащего на лесной подстилке, но почему-то еще живого. Впрочем, это ненадолго.

Когда на землю рухнуло последнее тело, кусты в лесу зашевелились, и сквозь них снова пронеслось что-то большое. Это вернулся василиск. Чешуя, покрывавшая его тело, была темной, как сама полночь, но мерцала в угасающем свете солнца, когда он скользил по поляне.

Калдрис схватил меня за руку, убрал к себе за спину и поднял меч, став лицом к существу. Стряхнув руку Калдриса, я обошла его и почувствовала, как в груди у меня загудело, завибрировало, как будто моя дракайна приветствовала змея. Этот гул нельзя было описать словами, но и змея вряд ли могла издавать такие звуки. Однако слепое существо все равно их услышало.

Оно повернуло голову в мою сторону. Я направилась к еще теплому телу человека, которого отправила в Пустоту, и присела рядом с ним на корточки.

– Ты голоден? – спросила я, потянувшись, чтобы коснуться рукой носа змея.

Василиск прижался к руке, почти уткнувшись носом в кожу, а потом снова опустился на землю. Открыл пасть.

И начал утолять голод.

40

КАЛДРИС

Я ненавидел змей. А моя половина, в силу своей натуры, обращалась с ними как с любимыми питомцами. Она с такой нежностью смотрела, как василиск целиком проглатывает своих врагов, что это одновременно восхищало меня и приводило в ужас.

Ну почему это оказались змеи? Почему бы ей не испытывать привязанности, например, к щенкам?