Что подсмотрел дворецкий

ДЖЕРАЛЬДИНА. Да. Пострадала статуя сэра Уинстона Черчилля, которую недавно поставили. Она была так сильно изуродована, что части великого человека как бы слились с телом моей мачехи.

ПРЕНТИС. А какие именно части?

ДЖЕРАЛЬДИНА. Боюсь, что не смогу вам не это ответить, сэр. Я была слишком расстроена и в детали похоронных дел не вникала. Да и тело опознавать не ходила.

ПРЕНТИС. Разумеется, это сделало семейство Черчиллей?

ДЖЕРАЛЬДИНА. Да. Это была их большая любезность.

ПРЕНТИС. Ваше переживание уникально. Это же такая редкость! Не у каждого человека приемная мать падает жертвой газопровода. (Качает головой, сочувствует). Вам дать таблетку?

ДЖЕРАЛЬДИНА. Спасибо, доктор, я не хочу прибегать к наркотикам.

ПРЕНТИС. Это делает вам честь, голубушка. (Добродушно улыбается). А сейчас я задам вам вопрос, который быть может смутит вас. Запомните — я врач. С какой скоростью вы стенографируете?

ДЖЕРАЛЬДИНА. Двадцать слов в минуту — запросто.

ПРЕНТИС. А на машинке?

ДЖРАЛЬДИНА. На машинке я печатать еще не научилась. Понимаете, у меня кончились деньги…

ПРЕНТИС(берет у нее блокнот, откладывает в сторону). Возможно, у вас есть другие достоинства, которые не сразу обнаружишь. (Отдергивает занавески вокруг кушетки). Пожалуйста, снимите чулки, я хочу посмотреть, какой эффект оказала смерть вашей мачехи на ваши ноги.

ДЖЕРАЛЬДИНА. Это как-то странно, доктор.

ПРЕНТИС. Мисс Баркли, не бойтесь. Я не вижу перед собой милую соблазнительную девушку. Я вижу только больную душу, нуждающуюся в помощи психиатра. Женское тело врача совсем не интересует. Скажу вам по секрету. Однажды на меня кинулась женщина абсолютно голая. Она хотела, чтоб я ее изнасиловал. Я не обратил на нее никакого внимания, только заметил, что у нее был какой-то странный пупок. Видите, я совсем равнодушен к женскому телу.

ДЖЕРАЛЬДИНА. Простите меня, доктор, мне и в голову не приходило, что у вас могут быть какие-то намерения…

ДЖЕРАЛЬДИНА снимает туфли, чулки. ПРЕНТИС проводит рукой по ее ногам, понимающе кивает.

ПРЕНТИС. Я так и думал. У вас лихорадочное состояние икр — икровая лихорадка ног. Стало быть, необходимо провести полное медицинское обследование. Раздевайтесь. (Снимает пенсне, подходит к письменному столу, сбрасывает халат).

ДЖЕРАЛЬДИНА. Еще ни разу в жизни я не раздевалась перед мужчиной.

ПРЕНТИС. Учту вашу неопытность в таких делах. (Кладет пенсне на письменный стол, закатывает манжеты).

ДЖЕРАЛЬДИНА. Доктор, пока я раздета, я не позволю никакому мужчине прикоснуться ко мне руками.

ПРЕНТИС. Мисс Баркли, я надену резиновые перчатки.

ДЖЕРАЛЬДИНА(не скрывает растущее беспокойство). И долго мне еще оставаться раздетой?

ПРЕНТИС. При нормальной реакции с вашей стороны все пройдет очень быстро.

ДЖЕРАЛЬДИНА. Но я хочу, чтобы здесь присутствовала бы еще какая-то женщина. Ваша жена дома?

ПРЕНТИС. Миссис Прентис сейчас на очень важном совещании. И до вечера она не вернется.

ДЖЕРАЛЬДИНА. Я могу подождать и до вечера.

ПРЕНТИС. Но я не могу, голубушка. Я рожден, чтобы все делать быстро. Этого никогда не понимала моя жена. Сейчас я не буду обременять вас деталями своей частной жизни. Кладите сюда свою одежду и ложитесь на кушетку.

ДЖЕРАЛЬДИНА расстегивает молнию, снимает платье и туфли.

ПРЕНТИС вешает платье на плечики, прячет его в шкаф. Туфли ставит туда же. ДЖЕРАЛЬДИНА стоит в бикини.

ДЖЕРАЛЬДИНА. Какая у вас жена, доктор? Я столько о ней слышала.

ПРЕНТИС. Моя жена нимфоманка. И для молодых людей она как Чаша Святого Грааля. Я женился на ней из-за денег, а когда узнал, что у нее нет ни шиша, я пытался ее задушить — помрачение рассудка. Этого я себе никогда не прощу. С тех пор наши отношения стали весьма прохладными.

ДЖЕРАЛЬДИНА(вздохнув). Сочувствую вам, доктор Прентис. Понимаю, вам было нелегко. (Садится на кушетку). Не знаю, как вас можно утешить. (Задергивает занавески).

ПРЕНТИС(надевает белый хирургический халат). И так, голубушка, если вам будет приятно, вы можете воспользоваться моим новым контрацептическим средством.

ДЖЕРАЛЬДИНА(выглядывая из-за занавески, улыбаясь). Буду рада оказаться вам в чем-то полезной, доктор.