Что скрывает темнота... (СИ)

Мда. Ну и нравы. Хотя, с другой стороны, кто я такая, чтобы судить кого бы там ни было? Каждый человек сам вправе распоряжаться собственной жизнью как ему заблагорассудится. Но теперь у меня возник иной вопрос. Отчего в замке все давятся этими картонными палками, которые они называют хлебом, когда здесь, в центре острова, всего в нескольких минутах ходьбы пекутся эти чудесные булочки? И когда я этот вопрос озвучила, ответ привел меня в крайнее замешательство.

— Ты знаешь, — выдала Кири, задумчиво почесывая подбородок, — я об этом как-то не задумывалась. Да и Рео слишком занят, чтобы углядеть такие мелочи. Но ты молодец. Думаю, брат будет не против, если ты организуешь бесперебойную доставку этих прелестных рогаликов к нашему столу. Но чуть позже. Мы пришли.

Стеклянные двери распахнулись, впуская нас в уже знакомое помещение вчерашней швейной фабрики.

Когда массивные стеклянные створки спрятали нас от внешнего мира, Кири, как мне показалось, облегченно выдохнула. Она повернулась ко мне, и ее глаза озорно сверкнули:

— A теперь идем мерять платье!

— Нет!

— Что? — Уже сделав пару шагов, она резко обернулась, удивленно-вопросительно воззрившись на мой внезапный порыв.

А я секунду назад вдруг поняла, что не хочу мерять платье, или заниматься другой ерундой, когда кто-то там готовится к смерти, и в моих силах это предотвратить. Не люблю оставаться в долгу. Я развернулась, и решительно распахнула стеклянные створки.

Спустя некоторое время я послушно стояла на тумбе в черном шелке и довольно щурилась на солнечный луч, приятно щекотавший нос через оконное стекло. Сегодня у меня был повод для гордости. До сих пор помню забавное пыхтение Кириэн за спиной, когда та бросилась в погоню. Однако хватать в охапку, и тащить меня обратно, как она грозилась почти всю дорогу, девушка не спешила, как и не мешала она мне в моей миссии позже. Под ее строгим конвоем я преодолела путь до лавки пекаря и обратно. Грустный мужчина недоверчиво улыбнулся на мое столь уверенно высказанное предложение ежедневно снабжать Черный замок хлебопекарной продукцией, но Кири развеяла все его сомнения, вежливо подтвердив мою просьбу. Удовлетворившись его заверениями, что с завтрашнего утра он примется за мой заказ, мы покинули уютную пекарню, доев по дороге уже успевшие остыть угощения. Но даже холодные, эти булочки были изумительны.

И вот сейчас, сытая и довольная проделанной работой, я даже не возмущалась, когда Кири водрузила меня на тумбу, без спроса запаковала в черное платье, оказавшееся чуть великоватым, и начала колдовать, подгоняя его по фигуре.

Но вот маленький щекотный золотой лучик скрылся за внезапно набежавшей тучкой, и я вспомнила.

— Так что там с твоим братом, Кири?

Ветерок ее тяжкого вздоха защекотал кожу у меня между лопатками, я зябко поежилась, а она стала терпеливо объяснять:

— У нашего народа существует отдельная община избранных. Они Истинные, тогда как остальные…

— Ложные? — Подсказала я, хихикая, — Как опята?

Сзади неопределенно хмыкнули.

— Ну почти. Я постараюсь объяснить тебе разницу. У всех эрсиорхов, исключая полукровок, существует три формы. Человеческая, в которой мы по понятным причинам прибываем большую часть времени, Истинная… Кажется, ты уже видела Рео в его Истинной форме…

— Не без чьей-то помощи, — пробурчала я, смущенная воспоминаниями недавней ночи. Но девушка не придала значения этому мелкому камешку в свой огород.

— Еще есть третья форма, боевая. — Продолжила она невозмутимо, и я притихла, обратившись в слух. — Эта форма, скажем так, наиболее опасна… Что же насчет отличий… Истинные по убеждениям не приемлют человеческой формы. Их приоритет форма Истинная, и в редких случаях боевая. У нас же, эрхов ложных, как ты говоришь, приоритет — человеческая, ну и Истинная, само собой. Истинные живут отдельно, у них свой, так сказать «кружок по интересам», в который иным путь заказан. А Киран, мой брат — лидер и основатель этой общины.

— То есть, — тихо отозвалась я, обдумывая услышанное, — человеческая форма у Истинных есть, но они ее не используют?

— Все верно. — Подтвердила подруга.

— И по каким же убеждениям они предпочли от нее отказаться? — Я предчувствовала, что ничего хорошего в ответ не услышу, и эти опасения незамедлительно подтвердились. Подруга помедлила, раздумывая над аккуратной формулировкой, но, видимо, не придумала ничего лучшего, озвучив:

— По причине непримиримой ненависти ко всем людям.

Я глубоко вздохнула, так что даже чуть ослабленный корсет показался очень тесным. Кири спохватилась, и принялась торопливо ослаблять шнуровку. Через пару секунд дышать стало гораздо легче, но теперь платье держалось лишь на честном слове, и я тут же поспешила плотнее прижать к груди расшитый лиф. Мрачные красные камни недружелюбно холодили кожу моих рук, ничуть не нагреваясь от их тепла. Но это сейчас беспокоило меньше всего.

— Непримиримой ненависти, значит… Но где же логика, Кири? — Я обернулась, возмущенно уставившись на лохматую макушку подруги.

Та с невинным выражением перебирала иголки, приколотые к специальной подушечке у ее талии.