Что такое идея и как она «работает»?

((Вот точно также реальное единство комплектующих идею сущих (исходных и искомого) основывается на тех возможностях, которые могут предоставить исходные сущие, заключенные в хранилище, названном нами Хаосом)).

Далее, прежде чем сделать краткий вывод из нашего сопоставления терминов Уайтхеда с нашими терминами, отметим следующее. Красной нитью через произведения Уайтхеда проходит та идея, что в этом мире все взаимосвязано. Да, действительно, все со всем взаимосвязано во Вселенной. Но взаимосвязано не настолько жестко, чтобы воспрепятствовать возникновению новизны посредством взаимосочетания в единый комплекс всего лишь нескольких сущих, свободно выбранных нами из сферы хранилища-Хаоса. А именно, тех сущих, взаимосвязи между которыми готовы «подсказать» нам, во-первых, какое недостающее новое идеальное сущее мы должны сформировать в своем уме (и, далее, материализовать его), а во-вторых, какой новый род деятельности мы должны организовать в социуме, чтобы производить с помощью внове изготовляемого подручного средства новую Продукцию для этого социума. Как мы понимаем, только наличие в сфере Хаоса вполне определенных исходных сущих предоставляет нам возможность создать идею. Не будь этих сущих в наличии или не знай мы об их присутствии, нам не из чего было бы творить идею. Другими словами, кладезь готовых – для комплектации новых идей – исходных сущих, хранимых в сфере Хаоса, служит достаточным основанием для творения идей.

(Заметим кстати: если бы взаимосвязь всего со всем была достаточно жесткой, то вряд ли нам удалось бы создать сам (замкнутый) комплекс сущих какой-либо идеи, поскольку он был бы неимоверно большим. Это, во-первых. А во-вторых, у нас были бы большие трудности в согласовании взаимосвязей этих сущих – через их свойства – друг с другом с точки зрения их непротиворечивости. Именно поэтому, как мне представляется, Природа творчества пошла по пути оптимизации (а вернее, минимизации) количества сущих, входящих в комплекс идеи – и не слишком мало, и не слишком много).

Так что возможность внедрения новизны в структуру идеи может быть обеспечена только свободой взаимосочетания самих объектов-сущих вместе с их свойствами (способностями), посредством которых эти сущие соединяются друг с другом непредсказуемым нами образом. И эта свобода гарантирована той открытостью системы, которая присуща любой внове формируемой идее. В этом и заключена никогда не предсказуемая возможность возникновения новизны самой по себе. Ведь эта свобода позволяет выбрать не только те исходные сущие, которые находятся в наличии («данные», по Уайтхеду), но и те свойства («вечные объекты», по Уайтхеду) этих сущих, посредством которых осуществляется «зацепление» последних друг с другом в замкнутую цепочку комплекса, организующего смысл самой идеи.

А как мы уже знаем, смысл идеи позволяет нам сформировать вид того искомого сущего, которого недостает в этой цепочке. Именно здесь начинается возникновение материальной новизны по идеальному образцу этого нового сущего. Но поскольку само новое искомое сущее не падает нам с неба в виде дара, постольку необходимость его создания вытекает из смысла внове явленной идеи, того смысла, который зародился, в материальных структурах (нейронах) нашего мозга, то есть в нашем бессознательном. Но, напомним еще раз, продуктивная деятельность этих структур потому бессознательна, что их функционирование не выходит на уровень сознания. Они не «докладывают» сознанию о том, какие действия и в каком порядке свершаются в их материальных (нейронных) недрах.

Точно также не «докладывают» нашему сознанию те нейронные структуры, которые осуществляют жизненно важные процессы пищеварения, дыхания, сердцебиения и т. д. Они происходят на уровне инстинкта. На этом же уровне возникают и идеи. Правда, их появление не «автоматизировано» – оно должно быть подготовлено предварительной «раскачкой» (флуктуациями) определенных нейронных структур мозга. (Вспомним, что чувство голода заставляет нас постоянно думать о том, каким образом мы можем его утолить). Только в этом случае может быть осуществлено спонтанно-когерентное объединение нейронов в тот достаточно недолговечный ансамбль, проявление которого уже на уровне душевно-психическом мы воспринимаем как инсайт (озарение), а на уровне ментальном – как смысл внове явленной идеи. (Причем, этот смысл, а вернее, сгусток этого смысла, ввиду его недолговечности, мы должны немедленно раскрыть и зафиксировать в символах какой-либо подходящей знаковой системы. Иначе, он может незаметно «улетучиться» из нашего сознания, как незаметно улетучивается углекислый газ из твердого куска углекислоты).