Что там – за словом? Вопросы интерфейсной теории значения слова

«… введение словесных символов в мысль представляет или прибавку новых чувственных знаков к уже существующему ряду их, или замену одних символов другими, равнозначными в физиологическом отношении. Явно, что природа мысли от этого измениться не может»76.

Сеченов подробно прослеживает процессы формирования «чувственных конкретов» и «мысленных абстрактов», а также связи тех и других со словом, которое первоначально входит в состав определённой чувственной группы и лишь постепенно отделяется от других членов чувственной группы, становясь её знаком.

«… символизация частей, признаков и отношений, отвлечённых от цельных предметов, даёт продукты, лежащие между представлениями о предметах и умственными формами, непосредственно переходящими за пределы чувств. Несмотря на очевидное существование чувственной подкладки, абстракты этой категории уже настолько удалены от своих корней, что в них едва заметно чувственное происхождение. Поэтому, заменяя в мысли реальности, они нередко кажутся более чем сокращенными, именно условными знаками, или символами»77.

И. М. Сеченов так объясняет, почему создаётся впечатление, что существует разрыв между телом и разумом:

«… между данным продуктом и его чувственным корнем (если он ещё есть!) лежит в большинстве случаев такая длинная цепь превращений одного идейного состояния в другое, что очень часто теряется всякая видимая связь между мыслью и её чувственным первообразом. Дело в том, что взрослый мыслит уже не одними чувственными конкретами, но и производными от них формами, так называемыми отвлечениями, или абстрактами»78.

К этому можно добавить, что теряется видимая связь, которая на самом деле остаётся в готовности к использованию в разных целях и при различающихся обстоятельствах. Например, при встрече со сложным понятием высокого уровня абстрагирования мы всегда ищем опору в чём-то сводимом к некоторому привычному образу сознания, через посредство которого окажется возможным мгновенно включить опознаваемое в уже имеющиеся в образе мира ситуации и с учётом общих представлений о мироздании достичь того, что квалифицируется как достаточный семиозис. Такая опора достигается за счёт нашего взаимодействия с «предметным миром» как базы для формирования значений.

Сеченов показал, что пользование словом, речью, становится для ребёнка насущной необходимостью по следующим причинам:

«Когда … мысль человека переходит из чувственной области во внечувственную, речь как система условных знаков, развивающаяся параллельно и приспособительно к мышлению, становится необходимостью. Без неё элементы внечувственного мышления, лишённые образа и формы, не имели бы возможности фиксироваться в сознании; она придаёт им объективность, род реальности (конечно, фиктивной), и составляет поэтому основное условие мышления внечувственными объектами. Факты эти общеизвестны… »79.

Приведу также высказывания Сеченова по поводу необходимости учитывать постоянную связь между осознаваемым и неосознаваемым (динамику различных уровней осознаваемости) и ошибочность представления, согласно которому только осознаваемое может анализироваться как относящееся к области психического: