Что увидела Кассандра

Пока Бриттани была занята выставкой, Эми Сью и Валентина сидели на бордюре снаружи. Без разрешения Бриттани им нельзя было поворачиваться и смотреть на витрину. Эми Сью зажгла сигарету и крутила между пальцев. Затягивалась она редко, ей нравилось смотреть, как пепел нарастает на кончике сигареты, прежде чем упасть. Все ее друзья курили: ей это было не слишком по вкусу, но и отставать она не хотела.

Эми Сью получила сообщение и рассмеялась.

– Что там? – спросила Валентина.

– Ничего, – сказала Эми Сью. – Люди.

Валентина достала телефон в надежде увидеть там сообщение, которое позволит ей тоже напустить тумана, но такого не обнаружилось, поэтому она слегка толкнула Эми Сью, чтобы сбить пепел с сигареты.

– Упс, прости, – извинилась Валентина. Ее радовало, что у Эми Сью вылезают веснушки.

Когда Бриттани вышла, Эми Сью сказала «Ну наконец-то» и закатила глаза, типа «Боже, да кому какое дело?», хотя на самом деле ей было жутко интересно – как и им всем. Они повернулись и взглянули на витрину.

– Шикарно, – сказала Валентина, но Бриттани не обратила на нее особого внимания. Она смотрела на Эми Сью, которая не спешила что-то говорить, но подошла совсем близко к витрине, не прикасаясь, однако, к стеклу, чтобы не испачкать. Как и всегда, Валентине показалось, что она совершила ошибку.

Лососево-розовые скатерти покрывали башни из картонных коробок, такие же скатерти лежали на полу, присыпанные песком. Сверху на эти башни, там, где у коробок торчали края, Бриттани усадила небольших резиновых зверей, потерянных каким-то ребенком. На полу спиралями лежали ракушки, рядом – резиновая змея. По ее замыслу, это была пустыня, пустошь. Каспера она добавила последним, чуть левее центра. Он был настолько больше детских игрушек, что походил на чудище, царящее над пейзажем: выпученные глаза – розовые, как скатерти, а мех невероятно, ослепительно белый.

– Каспер выглядит счастливым, – сказала наконец Эми Сью, вполне искренне. Это было прекрасно. – Выглядит как ебучая Годзилла!

«Да, – подумала Валентина. – Именно так мне стоило бы сказать».

В этот день они продали сломанные карманные часы человеку, который сказал, что они пригодятся для маскарадного костюма. Продали фрисби «Ультрастар». Продали черную деревянную птицу, точную реплику «Мальтийского сокола»[20], человеку на мотоцикле. Он пристегнул трофей себе на спину и с ревом укатил с парковки. Девочки наблюдали, как он промчался по главной улице и исчез за горизонтом.

Целых три человека спрашивали про Каспера; один поинтересовался, продается ли он.

– Нет, – сказала Бриттани, хотя он, конечно же, продавался. Владельца «Депо» рядом не оказалось, так что возразить ей было некому. Владелец вообще там не появлялся.

– Извините. – Эми Сью широко улыбнулась посетителю. Ей нравилось чувствовать себя красоткой.

Тем вечером Валентина сделала себе макароны с сыром. Родители, как и каждую неделю, отправились на свидание: ужин и кино в соседнем городке. Она честно пыталась радоваться, что дом полностью в ее распоряжении, – разве не мечта любого подростка? – но, по правде говоря, ей совсем не нравилось оставаться одной поздно вечером. Она съела макароны прямо из кастрюли и включила музыку на максимально возможную для дерьмовеньких динамиков громкость. Дом всегда выглядел таким хрупким, когда за окнами темнело и на стекла начинал давить внешний мир; ей становилось все страшнее к ним подходить, и в итоге она застывала посреди комнаты. И представляла, как все стекла взрываются, целясь в нее. «Это все мое удивительно богатое воображение», – говорила она себе.

Она легла на ковер посреди комнаты и подумала о своем пресс-папье. Скоро, как только сможет, она встанет, вынет шар из ящика для белья и вернет на его законное место.

Бриттани и ее родители ужинали спагетти. Они оба преподавали в техникуме соседнего города и обсуждали общего ученика – он иногда срывал уроки, но в целом, как они оба считали, был хорошим мальчиком. Но где проходит грань между допустимым и недопустимым? Никто из них не спросил, как прошел ее день, а она им не рассказала о выставке в витрине; они задали бы слишком много вопросов, предложили бы слишком много решений. Их вечная готовность помочь давила на нее. Бриттани бесило, что летом нельзя просто уйти в свою комнату под предлогом домашки.