Что вдруг

Поэзия русского футуризма. СПб., 2001. С. 353, 694 (но зато разъяснена «хоругвь» в этом стихотворении).

26.

Эренбург И. Стихотворения. Л., 1977. С. 391; Эренбург И. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 772.

27.

Новая русская книга. 2000. № 1(2). С. 56.

28.

Желающим справиться: www.copia-di-arte.com

29.

Setchkarev, Vsevolod. Studies in the Life and Work of Innokentij Annenskij. The Hague, 1963. P. 74.

30.

Ср. в его стихотворении в прозе «Сентиментальное воспоминание»: «И ей-богу же, я не знаю – если точно когда-нибудь раскрывается над нами лазурь, и серафим, оторвав смычок от своей небесной виолончели, прислушивается, с беглой улыбкой воспоминания на меловом лице, к звукам нашей музыки – что, собственно, в эти минуты он слушает: что ему дорого и близко? – хорал ли Баха в Миланском соборе…» (Анненский И. Стихотворения и трагедии. Л., 1990. С. 217). Кстати, в этом издании «серафим у Боттичелли» комментируется (как это водилось в «Библиотеке поэта») так: «Боттичелли Сандро (1444–1510) – великий итальянский живописец» (С. 567).

31.

Анненский И. [Рец. на кн.:] Александр Кондратьев. Сатиресса. Мифологический роман. Москва. 1907 // Перевал. 1907. № 4. С. 63.

32.

Dekkers, Dieuwertje. Jozef Israels. 1824–1911. Amsterdam, 1999. P. 204

33.

Левинсон А.Я. И. Израэльс. Петербург, 1913. С. 7.

34.

См. этот укрупненный фрагмент: Sillevis, John; Tabak, Anne. Hague School Book. The Hague, 2004. P. 88.

35.

Левинсон А.Я. И. Израэльс. С. 8.

36.

Там же. С. 7.

37.

Харджиев Н.И. Статьи об авангарде в двух томах. Т. 1. М., 1997. С. 354.

38.

См.: Довлатов С. Собрание прозы в трех томах. СПб, 1995. Т. 3. С. 267. Ср. также рассказ Руфи Зерновой «Что вдруг?». Кстати, об источниках. Реальный прототип автора этой фразы – бабушка историка русской литературы Э.Э. Найдича.

39.

Последние можно найти в цитированном двухтомнике, а на худой конец: www.ka2.ru/nauka/hardziev_1.html

Монолог о комментарии

Нет комментария, рассчитанного на все времена, как не бывает и т. н. точного художественного перевода, переживающего свою литературную эпоху. Всякая сноска временна по определению, будучи ориентирована на синхронный ей уровень осведомленности аудитории, на сегодняшние и здешние нормы понимания/непонимания удаленного во времени и культурном пространстве текста.

Как переводы могут и должны быть переводами разных типов, разных предназначений, разных адресаций, так и этикетка «комментария» может быть приклеена к различным видам истолкования текста. Здесь мы говорим только об историко-литературном комментарии академического типа. Его цель – предоставить ключи для «правильного» понимания текста. Под последним мы подразумеваем прочтение текста как бы глазами его «идеального» исторического читателя (то есть, в конечном итоге, самого автора). Отсюда – первостепенная роль свидетельств исторической рецепции текста.

(Хотя находились авторы, озабоченные прочтением их сочинений «читателем будущего», само представление об этом читателе чаще всего оказывалось ложным; кроме того, читатель завтрашний не прочтет книгу, не нашедшую успеха у читателя сегодняшнего, ибо не узнает, что ее нужно читать, а то и о самом ее существовании, и поэтому любой – самый эзотерический, герметический и т. п. текст – обращен к читателю, современному этому тексту, с каковым читателем существует «понимание по умолчанию».)