Что за чертовщина

На самом деле, я ведь могу немного и поспать. Господи, как же я люблю где-нибудь прикорнуть по пьяни! Есть у меня такая крошечная, совсем малюсенькая, о которой даже упоминать-то нелепо, привычечка где-нибудь вырубиться надравшись. Мне уже пару раз случалось засыпать в общественном туалете, четыре раза – у кого-нибудь на кухне, пока дожидалась нужной стадии приготовления какой-нибудь там пасты, и один раз – в «Пицца-Экспресс», уткнувшись носом прямо в чесночные пампушки. Впрочем, официантка тогда с пониманием к этому отнеслась и даже не корила меня за булочки, хотя меня и угораздило тогда заказать шестнадцать дополнительных порций чесночного масла.

На миг я ощутила в горле тугой комок. Это Лорен у нас обычно вела счет подобным инцидентам. Говорила, однажды кончится тем, что я попаду на канал Ай-ти-ви в документальную подборку о том, как британцы за границей позорят свою страну. А на передней полосе the Daily Mail появится моя уличная фотография с задранной выше головы юбкой – в качестве примера того, как женское население Британии стремительно скатывается в ад, попирая все нормы и традиции. Причем все это она обычно с гордым видом говорила мне, выкладывая мои фотки в Инстаграме. Мне тоже есть тут чем гордиться: #Делайла-в-отключке# набрала почти что три тысячи подписчиков, а снимок с чесночными пампушками снискал аж 407 лайков! Украдкой взглядываю на Лорен – та сидит в шезлонге, увлеченно болтая с невестой. Вид у нее совершенно счастливый. «Без меня она, похоже, куда счастливее и радостней», – больно торкает у меня в душе.

Но тут же я заставляю себя встряхнуться. Все, никаких больше самобичеваний! В последние несколько недель я только этим, считай, и занималась! И вообще, у меня теперь есть новая лучшая подруга… как там ее зовут? Не нужна мне больше никакая Лорен и никакая Джоэли… Или я это уже говорила?

Так вот, если я сейчас хорошенько посплю минуток десять, то, когда проснусь, у меня, глядишь, откроется второе дыхание. Может, я даже смогу поплавать в бассейне с теми двумя полутонущими девахами. Погодите-ка… а вон та точно еще жива? Ладно, уверена, с ней все будет в порядке. Наверняка же где-то рядом есть спасатели? Оглядевшись, замечаю сквозь хмельную пелену, что остальные посетители бассейна, не причастные к нашему девичнику, уже ушли. Это что, из-за нас, что ли? Мы что, слишком шумно себя вели? На мгновение мне делается неловко, но тут же все вновь становится отлично. Втягиваю в себя поглубже хлорные испарения от бассейна, чувствуя себя прекраснее, нежели вообще когда-то в жизни. Даже этот несчастный потолочный узор исчезает наконец с закрытых век!

Краем глаза я вдруг замечаю, что к одной из наших девушек в нескольких шезлонгах от меня подходит кто-то из здешнего персонала. По всему помещению эхом разносится их приглушенный, но достаточно напряженный обмен репликами.

– Простите, что вас беспокою, – вполне даже любезным тоном говорит сотрудница спа, – но боюсь, мы вынуждены вас немножечко утихомирить. Не могли бы вы перестать так громко здесь кричать? К нам поступило уже несколько жалоб от других наших клиентов.

– Что у вас там… еще… за жалобы такие? – заплетающимся языком возмущается участница девичника. Из нас она, похоже, самая кривая, так что пытаться вести с ней какие-то вразумительные переговоры со стороны здешней дамочки большущая ошибка.

Легонько кашлянув, любезная сотрудница продолжает ее увещевать, нервно теребя воротник своей футболки поло этакого умиротворяющего цвета авокадо:

– К сожалению, я вынуждена повторить, что вы производите слишком много шума, а это все ж таки не паб, а спа-салон. Цель нашей работы – нести спокойствие и умиротворение. Однако другие наши посетители сообщили, что с таким шумом, что от вас исходит, им нет ни покоя, ни умиротворения. И еще. Уж извините, но должна вас попросить выловить из бассейна вон те плавающие пустые бутылки. Будьте так любезны.

– Ну, это просто полная чухня! – кричит знакомый звонкий голос, и я еле сдерживаю смешок, понимая, что это Джоэли. На ней надет тонюсенький бикини, и вся она прелестно колышется выпирающими во все стороны мягкими складками. Я узнаю в ее глазах этот задорный хмельной взгляд и с восхищенным ужасом смотрю, как она, пошатываясь, приближается к сотруднице салона.