Что за чертовщину я сейчас прочёл

И вместо того, чтоб покинуть город по истечению арендного договора, они добровольно отдают себя на растерзание долгой смерти, которая лишь тешит, насыщая, безумную кровожадность тварей, что щёлкают челюстьми по ту сторону изнанки мира.

Ну, ребят, может, в следующий раз всё пойдёт, как надо!

Джон и я однажды посвятили себя поискам корней этой группировки, а также источникам её силы и внутренней организации; задача, над которой нам довелось ломать голову аж двадцать минут до момента прибытия курьера с пиццей. В Гугле было найдено море сайтов с мутными гифками, отсылающими нас к некоему одержимому оккультными обрядами миллионеру девятнадцатого века, к эксперименту с телепортацией в СССР 1961 года, к иллюминатам и к «Межнациональному Еврейству» (пицца приехала раньше, чем мы выяснили, кто это такой).

Внедорожник притормозил совсем рядом с грузовиками. Полностью сухие тачки, на абсолютно сухой стоянке, посередь проливного дождя, на парковке без крыши.

Я почти что мог невооружённым глазом заметить тот барьер, о который звучно лопались капли ливня. Вздох. Очевидно, что они не хотели мочить технику почём зря.

Из трака гуськом вышла примерно дюжина высоких фигур в чёрных мантиях с капюшонами — парни, очень похожие на тех, кто объявились у Джона на дому несколько недель тому назад. А может, это были они же — кто знает?

Под мантиями проглядывались усовершенствованные бронежилеты, в руках команда несла оружие без очевидных стволов или дул, откуда должно было вырываться пламя. У всех на лицах были стрёмные маски — ну, я надеюсь, что это были маски.

Они выстроились кружком на стоянке и начали монотонно воспевать непонятный гимн, одновременно с этим чертя на земле окружность, капая чем-то жидким из сосуда, как мне показалось, с кровью.

Эми закатила глаза.

— Ну серьёзно?

Баумэн украдкой отпил из фляжки, заначенной под сиденьем, и промолвил напарнику:

— Знаешь, похоже организация дел в правоохранении поменялась немного с тех пор, как я выпустился из академии.

Из кузова одного из автомоблей выдвинулась рампа, и двое нормально выглядящих людей в комбинезонах выгрузили на ручной тележке нечто, что напоминало громадный, чёрный гроб. Они вкатили это в центр круга поющих мантий и водрузили на попа, будто ждали, что сейчас из него выйдет спящий доселе вампир. (примечание: вампиров не бывает.)

Одна из фигур-женщина-указала в нашем направлении, и Герм произнёс:

— Вы сами туда пойдёте, или нам вас из-под пушки гнать? Вы ведь знаете, как я ненавижу мокнуть.

Я ответил:

— Это неправильно в корне, детектив. Вы должны соблюдать презумпции. Что бы нас ни ждало — вы, чёрт возьми, знаете, что мы такого не заслуживаем.

— Знаешь, кто мне так говорит ещё? Буквально любой говнюк, который мечется в наручниках у меня на заднем сиденье машины.

Джон вмешался:

— Вон те ребята что, дьявола призывают, или ещё какую-нибудь срань?

— Ты так думаешь? Я вот полагаю, что вся эта мумба-юмба направлена исключительно на то, чтоб оградить их от вас, а не наоборот. И да, мы вас здесь оставляем, потому что ни один обезьянник вас не удержит, скользкие уёбки. Теперь вышли нахуй с тачки.

Мы переглянулись, но кроме как мизерного шанса на оглушение копов и угон их внедорожника, опций не оставалось. Напарник детектива снял с нас наручники, и мы вышли под дождь, пройдя пару шагов вперёд, чтобы снова оказаться вне зоны ливня.

Эми хмыкнула:

— Странно это всё.

— Здравствуйте. — Поприветствовала нас женщина в идеально сидящем брючном костюме. Выглядела она чрезвычайно серьёзно. Она направлялась к нам вместе с ещё более серьёзным шатеном, с аккуратно подстриженной бородкой.

— Агент Хелен Таскер, а это — агент Альберт Гибсон.

Позднее мы с Эми и Джоном долго будем обсуждать, кто именно какие имена услышал.

Я вот совершенно точно различил «Хелен Таскер» и «Альберт Гибсон».

Джон сказал:

— А вы из..?

— Рыболовство и Лесничество. — Произнёс Гибсон с ухмылкой.

Я произнёс:

— Так вы пытаетесь обвинить меня от имени Нимфа, или обвиняете его в произошедшем? Или у вас у всех нет никакого понятия о том, что происходит? Честно говоря, по опыту моего общения с такими организациями, вариант может быть любой.

Женщина — Таскер — ответила:

— Мы здесь, чтобы получить больше информации, и это всё, что вам нужно знать. Чтобы исключить возможность координированного сговора, мы применим по отношению к вам тактику раздельного перекрёстного допроса.

Гибсон прошёл дальше и приоткрыл гроб (или чем оно там являлось — по сути, просто трёхметровый черный короб с крышкой). Хелена глянула на меня, и сказала:

— Мистер Вонг, проходите в дверь. Я сразу за вами.

Я заметил:

— Мы оба туда не влезем.

Она не ответила. Я подошёл к двери ближе, и, за шаг от неё, расслышал по ту сторону приглушённые рычания и плач. Из приоткрытого проёма ощутимо пахнуло разложением и смертью. Я почувствовал, как комок подступает к горлу. Пройти через дверь — не значит войти в гроб. Я окажусь… могу оказаться где угодно.

На этом моменте воспоминания в моей голове снова путаются.