Что знают мои кости. Когда небо падает на тебя, сделай из него одеяло

Может быть, я просто была человеком – со своими недостатками, в процессе развития, но все же полным света. Все это время я получала массу любви, но и дарила ее. Сама того не замечая, я сеяла вокруг себя добро – словно маленькие шоколадки сыпались из моей сумочки, когда я шла по этому миру. Пожалуй, единственным, что действительно было ущербным, так это мое отношение к самой себе – карающее, несправедливое, узкое, чрезмерно критическое. Оказалось, что на самом деле, несмотря на все мои недостатки, я была чертовым чудом. И остаюсь им. Веселым, надежным другом, который всегда перезвонит, что‑то приготовит и всегда будет на твоей стороне. Преданной сестрой и дочерью, семья для которой всегда будет на первом месте, чего никогда не смогут понять те, кто не пережил подобной травмы. Усердным, способным работником, привносящим в жизнь любого офиса задор и энергию. Я – человек, который не жалеет своей любви, искренний в письмах, звонках и сообщениях, потому что я на собственном опыте понимаю, какой сильной может быть любовь.

* * *

Когда я написала «любовь порождает любовь», это была всего лишь идея, почерпнутая из историй других людей. Но свершилась некая китайская магия: я сказала – и слова стали реальностью. Я вышла замуж за мужчину своей мечты, за любовь всей моей жизни. Но одновременно я почувствовала, что вышла замуж за множество людей. Между нами возникли какие‑то прочные узы, золотые звенья которых крепли каждый раз, когда мы говорили друг другу о своих чувствах – любовь, любовь, любовь, море любви, покрывало любви, миры любви. Больше, чем боль, больше, чем страх, разделения, предубеждения, мелочные обиды, больше, чем время, смерть и человеческое понимание.

Это был бы хороший момент для подведения итогов. Счастливая развязка – лучший день моей жизни.

Но ведь не только любовь помогла мне раз и навсегда примириться с моим комплексным ПТСР.

А еще и трагедия.

Глава 43

Конечно, это был конец света.

В магазинах кончился хлеб, расовые волнения из демонстраций на Бродвее переметнулись в сверкающие стеклом и металлом офисы в центре города, количество преступлений резко возросло, вооруженные бунтовщики ворвались в Капитолий и сотни тысяч людей умерли от вездесущего, мерзкого вируса, которые пережевал их легкие, словно старую резину.

Будто снова повторился 2017 год, только еще хуже. Новости шли бесконечным потоком, и комментаторы выбились из сил. Порой казалось, что они галлюцинируют прямо в эфире. Они качали головами, щурились и объявляли:

– Это был настоящий кошмар.

Но со мной все было хорошо. Правда, хорошо.

Я продуктивно работала. Преподавала, писала, отправляла веселые картинки друзьям, переживавшим кризис, часами утешала по телефону друзей, которых эвакуировали из их домов в Калифорнии из-за лесных пожаров.

В сети всем было плохо. Друзья писали, что не могут сосредоточиться, чтобы дочитать книгу, не говоря уж о работе. Они целыми днями лежали в постели и рыдали. В Zoom я видела опухшие глаза и то, что мои собеседники не поднимались с постели. Я посылала им теплые сообщения и ставила лайки со слезками. А потом я хлопала Джоуи по плечу и шла спать.

Поначалу собственная жизнь вызывала у меня чувство вины. Может быть, мне так хорошо, потому что я могу работать из дома? Потому что я – бесчувственная особа, которая находится в привилегированном положении? Потому что я не ассоциирую себя с другими людьми?

А потом это случилось снова… Неделей раньше я пошла на прогулку и увидела табличку на банкомате «недоступен до окончания кризиса». Потом я остановилась возле похоронного бюро и смотрела, как внутрь вносят еще одно тело. Я беспомощно стояла, губы мои кривились под маской, плечи вздрагивали. Но потом я вернулась домой и приготовила вкуснейший картофельный суп с пореем – а капля йогурта сделала его еще более вкусным.

Прошли две недели, прежде чем я все осознала. Я не терзалась чувством вины, потому что была готова к этому моменту.

Доктор Хэм говорил, что ПТСР становится психической болезнью только во времена покоя и стабильности. Весь смысл ПТСР в том, чтобы подготовить человека к жизни на грани смерти. Родители подготовили меня к жизни в зловещем мире, где опасность подстерегает за каждым углом.

Но, став взрослой, я не оказалась в таком мире. Я жила в уютном, пушистом мире, где в каждом магазине меня ждали семнадцать видов каперсов, а если захочется расслабиться, всегда можно заказать на дом соль для ванны с запахом иланг-иланга, и ее доставят через пару часов. В том мире мой страх был странным и параноидальным. До начала пандемии.

Когда возле моргов стояли рефрижераторы с телами умерших, а азиатских женщин избивали, плескали им в лицо кислоту и стреляли в них, мое ПТСР из инвалидности стало суперсилой. Потому что, объективно, ПТСР – это механизм приспособления, выработанный организмом ради выживания.