Чудачка для пианиста

Я приподнял ее за тонкую талию над собой и помог встать твердо на ноги, хотя Малинка все равно покачнулась и царапнула меня по руке. Платье быстро спрятало бедра, рухнув вниз, и я не удержался и, подцепив мягкую трикотажную ткань, провел ладонью по гладкой ножке. Малинка задрожала, накрыла мою руку и мягко отстранила ее.

— Я просто умоюсь и вернусь. Ты не успеешь соскучиться.

— Да-а-а, ты мнё еще спэть должна, — язык заплетался, и я почти развалился на столе от приятного головокружения. Следил за девушкой, не выпускал из вида, потому что она меня волновала даже в таком туманном состоянии.

Малинка потянулась к рюкзаку и достала пачку салфеток, протянула мне одну, смущенно прикусывая исцелованную губу.

— А ты мне сыграть, — и подмигнула.

Я перехватил ее пальцы и потащил на себя.

— Не сегодня. Я слишком пьян. Ты будешь надо мной смеяться… Завтра?

— Завтра ты не вспомнишь, — она свела брови и, юркнув от меня в сторону, едва заметно топнула ножкой.

— Могу только «Собачий вальс» организовать, — я засмеялся и чуть не свалился в проход между столом и инструментом.

— Это я и сама могу, — фыркнула девушка и, захватив рюкзак, пошла к двери. — Не скучай, — и ее втянул коридор, погасив быстрые шаги в музыке.

На небе подрагивали остатки фейерверка. В моем теле был свой салют, он догорал искрами и пускал в ноги приятное тепло. От этого хотелось прилечь и уснуть. Капец, меня развезло.

Я быстро привел себя в порядок, насколько мог, заправил брюки и осмотрелся, куда выбросить салфетку. Где тут урна?

Дверь распахнулась, но вместо милого личика розововолосой девушки я увидел морду приставучего студента. Он резанул по мне острым взглядом и скрылся.

Малинка!

Я сорвался следом, но парня уже не было в коридоре, а меня от алкоголя сильно повело и бросило на какую-то невысокую мадам. Вяло извинявшись, я прикрыл за собой кабинет. Пашарил по карманам в поисках ключа, но нашел только миленькие шелковые трусики. Спрятал назад, улыбаясь во весь рот от необъяснимого счастья. Будет мой трофей.

Я немного постоял у стены, но Малинка не возвращалась. Долго как-то…

Выбравшись из коридора в боковую ветку подвала, я заглянул в пустой туалет и охладил лицо ледяной водой. Стало немного полегче, но ноги оставались ватными и непослушными.

Куда Малинка делась? Наверное, пошла наверх — там уборная удобней.

Шатаясь и ковыляя, я пошел к лестнице. Гости и студенты ютились около черного хода. Эту дверь открывали редко, но сегодня все было можно. Если осторожно.

Я даже не глянул, кто там потягивал сигаретку, просто проплыл мимо.

Потом вскарабкался еще по одной лестнице и нашел нужную дверь. Я двигался медленно, словно старик. Хотя довольный и сытый старик. Но внутри Малинки не было.

Волнение заперло дыхание, сердце в груди заколотилось, а к горлу поступила несносная тошнота.

Я протащил себя по широкому коридору второго этажа Академии и вышел к актовому залу. Сейчас тут было мрачно и тихо, только издалека слышались глухие голоса и смех. Казалось, где-то над головой. Наверное, режиссеры на третьем тоже Новый год отмечают.

Пока дошел до ступенек, меня сильно развезло. Я только сейчас осознал, как сильно перебрал из-за нервов. Сам не понимал, зачем вливал в себя бокал за бокалом, будто это помогло бы мне выдрать Ирину из прошлого, а сейчас уже поздно сопротивляться отравлению. Спуск по ступенькам центральной лестницы оказался настоящим преодолением себя. Я просто хотел найти свою Малинку, потому шел-брел дальше. А так бы открыл свой кабинет и завалился спать на пол, как последний алкаш.

Когда скатился (по-другому и не назовешь, потому что я еле ноги переставлял) к колонам, кудрявая девушка, вильнув сильными бедрами в джинсах, зашла в коридор первого этажа. Высокие сапожки отстукивали ровный ритм, а потом звук пропал в глубине здания.

Кто-то еще стоял у стены с зеркалами. Двое или трое, не помню, но Малинки здесь не было.

Если откровенно, мне стало жутко херово, и понял я это слишком поздно. Нельзя было выходить из класса, стоило подождать мою сладкую девочку там. Я редко пью, а так сильно никогда, это просто исключение из правил.

Ну, где она? Сначала найду свою девушку, а потом уже можно и вырубиться.

А вдруг кто-то пристал к ней и обидел? Там же столько народу сейчас. Вот идиот! Нужно было в зале проверить.

Но меня мутило и трясло, пришлось толкнуть тяжелую дверь на улицу и выбраться на скользкое крыльцо. Холодный воздух рванул грудь, но мне немного полегчало.

Я присел на корточки, чтобы не позволить притяжению утащить меня за собой, да и не хотелось пропахать носом асфальт. Прислонившись к стене здания плечом, не заметил, как ко мне подобрались двое.

Я не видел лиц, только слышал отчетливо два разных по тембру шепота. Земля оказалась рядом в один толчок, я чудом увернул лицо от удара, но ушиб локоть. Было холодно. Очень холодно. Я даже боли не чувствовал, будто вино и поцелуи Малинки анестезировали меня. Только проникающий вглубь тела лед: острыми иглами, прошивающими мускулы.