Чудеса на магической неделе

Друзья поднялись по мраморной лестнице и увидели, что дверь в пещеру приоткрыта. Бяка с опаской заглянула внутрь – как и в прошлый раз, на стенах горели факелы.

– Вилли, у тебя случайно нет плана пещеры? – поинтересовалась Аля.

– Ух, нет, откуда?

– Отлично, тогда пойдём наугад в сторону Тронного зала. Ёх-хо!

Аля спустилась вниз, взяла со стены факел и зашагала вперёд по широкому коридору.

– Раз-два, лапы прямо, три-четыре, скоро яма, – запела она.

Вилли помедлил на пороге, а потом двинулся за ней. «Я должен проследить, чтобы Аля ничего не натворила. Если с ней что-то случится, я себе никогда этого не прощу». Увы, Вилли отлично понимал, что с Алей непременно что-нибудь случится. Он слишком хорошо её знал…

– Видишь эту зюзю на стене? – сказала вдруг Аля с гордостью. – Когда я была здесь в прошлый раз, я нарисовала факелом свой автопортрет. Наскальная живопись.

– Не очень похоже.

– Это знак, и таких знаков несколько. Теперь мы знаем, что идём верной дорогой. Правда, я молодец? Мишель на моём месте прочитал бы уже целую лекцию на тему «Кто здесь самый умный».

Но знаки скоро кончились – Аля заметила на земле факел. Бяка хорошо помнила, как положила факел на землю, когда ей надоело таскать его в руках.

«Куда же теперь? – спрашивала себя бяка. – Прямо? А может быть, налево? А что если они здесь свернули вправо? Да, пожалуй, свернули».

И Аля юркнула в узкий коридор. Вилли – за ней. Пройдя по коридору несколько минут, бяка поняла, что видит это место впервые. Чтобы не пугать Вилли, она не стала поворачивать обратно, а уверенно шагнула в левый коридор, чтобы потом опять повернуть влево, и таким образом вернуться к тому месту, откуда она сворачивала. Но поворота налево всё не было. Вправо вели десятки ходов, десятки деревянных дверей, зато слева была сплошная глухая стена. Пройдя ещё с полкилометра, они уткнулись носом в тупик.

– Ух, и что дальше? – поинтересовался Вилли.

– А дальше ничего. Мы заблудились, – жизнерадостно сообщила Аля.

И вдруг за ближайшим поворотом послышался какой-то стук – как будто что-то упало.

– Тсс… – Аля приложила палец к губам.

Они осторожно заглянули за угол и увидели на полу полоску света под одной из дверей.

Страх сковал Алю и Вилли по рукам и ногам, но любопытство взяло верх. Ухарь на цыпочках подкрался к загадочной двери, осторожно приоткрыл её и заглянул в щель. То, что он увидел, заставило его резко отпрянуть, и он натолкнулся на Алю, которой тоже не терпелось посмотреть. Оба замерли с открытыми ртами: посреди комнаты возвышалось большое зеркало, перед которым стояла Верховная.

Ни живые, ни мёртвые, Аля и Вилли прислонились спинами к холодной влажной стене лабиринта и медленно осели по ней на пол.

Наконец Аля взяла себя в руки.

– Она не могла нас видеть, – прошептала бяка. – Мы стояли в темноте, а она – под ярким факелом. Верховная смотрела в зеркало на своё отражение, а не на нас.

– Ух, или на что-то у себя за спиной…

– Или на кого-то…

Они, не сговариваясь, снова прильнули глазом к дверной щёлочке. На этот раз уже надолго.

Глава 20. Пещерный Дух

Верховная с нескрываемым интересом рассматривала своё отражение в зеркале при тусклом мерцании восковых свечей. Чёрная с проседью шерсть свисала до самой земли, карие и глубокие, как ночь, глаза, прятались под нависшими веками. В стародавние времена эти глаза были огромными, а теперь заплыли, превратились в щёлочки. И только взгляд остался тем же, что и тысячу лет назад, – тревожным и сердитым.

Небольшая пещерная комната выглядела крайне неопрятно. Своды затянула паутина, из каменных стен торчали канделябры с сальными свечами, увитые полусгнившими гирляндами из волчьих ягод и мухоморов. Пахло плесенью.

Стены от пола до потолка закрывали стеллажи с книгами. Очевидно, это были древние колдовские книги, содержащие в себе всю мудрость мира.

В углу стоял стол из неструганных досок, а на нём под толстым слоем пыли лежали колдовские принадлежности Верховной – банки, склянки, сушёные травы, дохлые жабы, змеи и мыши. Возле стола притулились две видавшие виды табуретки и старый, трухлявый пень. Верховная перевела взгляд со своего отражения на пень за спиной.

– Ты меня слушаешь? – раздражённо спросила царица Бякандии. – Или опять нужно швырнуть в тебя жабой, чтобы ты проснулся, глупый бесполезный лентяй?

– О, Хитрющая, я внимательно тебя выслушал, – сказал Старый Пень. – Теперь я тоже должен сообщить тебе одну новость…

– И что же это за новость? – Верховная в нетерпении стукнула хвостом по полу.

Старый Пень помолчал, а потом важно ответил:

– О, Хитрющая, мне известно, кто подслушивал за Большим Советом, и я знаю, кто украл твой кнут.

Верховная уставилась на него в зеркало немигающим взглядом и вдруг разразилась какими-то странными, лающими звуками. Как оказалось, это был смех. Злой хриплый смех, больше похожий на кашель.

– И ты сообщаешь мне об этом сейчас?

– А ко-ко-гда надо было? – испуганно проскрипел Пень.

– Твою новость знает уже вся Бякандия, даже малыши злыдни болтают об этом по бякобуку. – Где ты пропадал все эти дни?