Чудесам нет конца

Эдуард, подавив восстание и взяв в плен Хамфри Невилла, остается в Йорке посмотреть на его казнь, а затем победоносно возвращается в Лондон. Там он немедленно созывает доверенный совет лордов. Энтони обнаруживает, что унаследовал не только титул отца – граф Риверс, но и некоторые из его обязанностей, ибо его назначают лордом верховным констеблем Англии, и в этом качестве он теперь командует королевскими армиями и вершит военное правосудие. Кабальная, хоть и почетная должность приносит мало радости, и Энтони задумывается, не прав ли был Уорик насчет того, что в глубине души ему хочется лишь «красоваться на турнирах». Обвинение против Жакетты вынесено на рассмотрение Великого королевского совета. Приходской священник, который должен был свидетельствовать против нее, отказался от своих слов, а теперь еще и пропал. Что касается Томаса Уэйка, он с готовностью признает, что мог ошибиться, и Эдуард, соглашаясь с ним, объявляет, что Жакетта, скорее всего, невиновна. Никто не собирается спорить с королем, а Гастингс однажды замечает, что навеки лишился бы сна, случись ему ненароком навлечь на себя неприязнь этой женщины.

Энтони регулярно советуется с Типтофтом относительно обязанностей верховного констебля, поскольку сэр Джон, занимавший эту должность до него, лучше всех знает, что надо делать. Именно от него Энтони получает новости о Рипли и схеме выявления изменнических заговоров до их возникновения. Поскольку Рипли, несмотря на низкий род, снискал скандальную известность, Уорик и его причислил к «злым советникам короля», и на время краткого возвышения Уорика и Кларенса алхимик нашел убежище в Вестминстерском аббатстве. Теперь он снова вернулся в свою лабораторию во дворце. Рипли говорит, что у него почти набралось достаточное количество кунжутного масла, вот только последняя закупка таинственно исчезла по пути во дворец. Следующую партию взамен утерянной ожидают с судна, зафрахтованного Перуцци в Кале. Типтофт предлагает Энтони встретиться на рассвете на Темзе и лично убедиться, что груз в сохранности отправлен в Тауэр, где сейчас хранятся предыдущие порции кунжутного масла.

Назавтра утром Типтофт с Энтони прибывают в Биллингсгейт. Это большая гавань с плавучим затвором для кораблей и барж, с которых разгружают свежую и соленую рыбу, соль, апельсины, лук, пшеницу, рожь и прочие товары. В гавани их встречает Уильям Кэкстон, который, будучи управляющим Компании купцов-авантюристов Лондона, также получил жалобу от итальянцев по поводу недавнего исчезновения одного из грузов. Все трое ждут прилива в окружении большой толпы барочников, портовых грузчиков и носильщиков. Вдруг, едва появляются первые лучи восходящего солнца, Энтони указывает на лысого человека у самой кромки воды:

– Это он! Это рыжий!

Типтофт кивает, и его люди бросаются к лысому парню, который дико озирается вокруг в поисках помощи. Впрочем, даже если есть желающие ему помочь, они не осмеливаются выступить против объединенной свиты двух графов и главы Компании купцов-авантюристов. Парень в отчаянии прыгает с причала, но не достигает воды, а ломает ногу, упав в лодку, где его без труда и ловят. При ближайшем осмотре он и правда оказывается не лысым, а бритым, ибо на голове у него уже пробивается рыжеватый пушок.

Задержанного доставляют в Тауэр, а позже в тот же день Рипли наполняет бочку кунжутным маслом почти до краев, и они приступают к накачиванию рыжего вином. Сначала Типтофт хотел отвести арестанта в одно из подземелий и там допросить с пристрастием, чтобы тот все рассказал о себе и о тех, кто его нанял. Но Рипли настаивает, что участник ритуала должен быть здоров и душой, и телом. Алхимика даже немного беспокоит сломанная нога рыжего. В последние два бокала вина, которые парня заставляют выпить, Рипли добавляет немного настойки опиума. Одурманенного рыжего, который не в состоянии оказать какое-либо сопротивление, опускают вперед ногами в бочку.

Рипли говорит, что теперь надо ждать сорок дней. Он возбужден, но и волнуется, ибо, как он напоминает, такой опыт в христианском мире прежде не проводился. Типтофт тоже обеспокоен, поскольку сорок дней – срок немалый, и он подозревает, что за это время в Англии может многое произойти. Положение Эдуарда на троне по-прежнему под угрозой.

Сорок дней проходит, и Рипли посылает к королю с известием, что он готов раскрыть будущее. На следующий день Эдуард, Типтофт и Энтони приходят в башню Байуорд, которая входит в состав внешнего периметра лондонского Тауэра. В одном из помещений наверху они находят ожидающего их алхимика, который стоит перед занавесом.

Рипли произносит:

– Пусть пророчества не сбудутся, языки замолчат, пусть знание исчезнет. Ибо мы лишь отчасти знаем и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда с тем, что отчасти, будет покончено.

Затем он отдергивает занавес, и они видят бочку и голову человека, торчащую над ее краем. Рыжие волосы у парня уже отросли, и даже появилась щетина на подбородке. Глаза у него закрыты.