Чудесатости из Подкроватии. Ужасно смешная книга для задорной гребли лапками по жизни

– Что? Я, кажется, оглохла. А нет, это у меня стельки в ушах, ха-ха-ха, простите. – Мать выковыряла одну за другой затычки из ушных раковин и засунула в рот. – Мой сын до усрачки боится людей. А у нас в роду все почетные пугачки! Возьмите его в вашу школу, а то я его выгоню из дома, а на вас жалобу напишу.

– Ну ма-а-а-а-ам, – заныл Обкакадил, продолжая валяться на полу и изображая мертвенького.

– Как тут не взять такого очаровательного ребенка! – вплеснул оранжевыми педипальпами директор. – Мы берем его на ускоренный курс с полным-преполным погружением «Пугай или сдохни!». Через три ночи вы не узнаете своего малыша.

– Отлично. А когда начало?

– А начало прямо сейчас.

– МА-А-А-А-АМ!!

– Великолепно, я согласна.

– А теперь, сударыня, не могли бы вы встать, потому что это не диван, а мой заместитель.

– Ой, простите!

– Ничего, ничего! Тем более вы как пушинка. Мне даже приятно было первые три минуты, – сдавленным голосом сказал заместитель.

Стараясь кряхтеть как можно тише, он кое-как выполз из кабинета и стал шепотом звонить своему остеопату.

Как Обкакадил ни орал, как ни цеплялся за мать, его утащили на ознакомительное занятие ускоренного курса с полным-преполным погружением «Пугай или сдохни!».

Там уже сидели за партами такие же маленькие трусишки, как он. Кто-то грыз стул, кто-то когти на ногах соседа, кто-то даже напрудил небольшое желтое озеро и пускал по нему бумажные кораблики. Все очень хотели домой. На их беду, куратор крайне любил внезапные эффектные появления, поэтому, когда с воплем «АГА!» он выпрыгнул откуда-то с потолка, половина класса единогласно грохнулась в обморок. На этом ознакомительное занятие и закончили.

Потом учеников потащили на урок акробатики. Домашним пугачкам очень важно научиться бегать по стенам в мостике, потому что все противоестественное пугает людей.

Ученики с большим интересом смотрели, как физрук прыгает через козла и глотает футбольные мячи. Особенно им понравилось, как он нечаянно вдохнул свисток и потом свистел непонятно откуда, зато без остановок.

Но когда физрук велел им лезть по канату, ученики просто быстро сожрали канат вместе с крюком, торчащим из потолка, и стали хором икать. Обкакадил попробовал встать в мостик, шкваркнулся балдой в пол и потерял сознание.

Очнулся он уже на уроке ора и тут же отрубился обратно, потому что у него треснули перепонки.

Потом Обкакадил вынырнул на практическом занятии под бубнеж куратора:

– Нужно выполнить три пункта. Во-первых, вылезти из-под кровати, во-вторых, принести любой предмет.

– А в-третьих?

– Вернуться живым.

На самом деле куратор мечтал о карьере стендапера, а в школе просто подрабатывал. Но класс почему-то упорно не смеялся на все его шутки, а даже, наоборот, ревел в голос.

«Может, у меня нет таланта?» – подумал куратор и распечатал пятую коробку бумажных платочков. Платочки со свежими соплями оказались любимым лакомством учеников, они быстро вытирали ими глаза и носы и тут же пихали в рот.

– Я пошутил, пошутил. Здесь живет безопасный объект. Зовут Петуния Львовна. Ей 99 лет, у нее зрение минус четырнадцать, скорость передвижения как у улитки. Ваша задача незаметно принести любой предмет из комнаты. Всем все понятно?

– Я принесу очки.

– А я вставную челюсть.

– А я тогда парик.

– А я тросточку.

– А я шаль.

– Так, давайте не будем разбирать старушку на запчасти. Берите что-то мелкое, чтоб можно было легко и незаметно утащить. И не вздумайте это сожрать! Потом мы все вернем на место. Кто сожрет, тот получит два. Кто не вернется через десять минут, тоже получит незачет. На счет «три» выбегайте из-под кровати. Раз, два, три!

На счет «три» никто, конечно, не выбежал, наоборот, все вцепили в ноги куратору. Пришлось ему всех выпинывать. А Обкакадила даже два раза.

Прошло десять минут, прошло двадцать. Никто не вернулся. Пришлось куратору самому вылезать и идти на поиски. Искал, правда, недолго.

Оказалось, что у Петунии Львовны в ту ночь была бессонница, зато в гости каким-то образом пробрались котятки. Видимо, соседка опять подобрала да не уследила. Просочились сквозь вентиляцию.

– Какие милые. Сколько же вас тут? Один, два, три… – Петуния Львовна сажала учеников за стол, каждому повязывала салфеточку и наливала в блюдце молочка.

Ученики молочко лакать отказывалась, зато охотно жевали салфетки.

– Так, а ну-ка, быстро под кровать! – прошипел куратор и в следующую секунду сам оказался в цепких руках старушки.

– А вот и ихняя мамаша! – нежно проворковала Петуния Львовна.

В общем, в ту ночь класс получил двойки, куратор вернулся с розовым бантиком на шее, а Петуния Львовна долго кис-кискала в вентиляцию.

Последним уроком было Скрежетание, но у Обкакадила не выдержали нервы.

– Если вы меня сейчас же не отпустите домой, я вас всех перегрызу! – завопил он и вцепился всей пастью в хвост куратора.

«Так, нафиг, увольняюсь!» – подумал куратор и опять не уволился. Потому что где еще столько сюжетов для стендапа возьмешь? Нигде.

Через час Обкакадил уже за обе щеки трескал бабушкины оладьи из сушенных тараканов. Вся семья в умилении смотрела на малыша. Мать вздыхала от гордости: