Чудесное мгновение

— Как это «твоя» харчевня? Это харчевня Нургали, а не твоя.

— О алла! Почему Нургали? Это моя харчевня, а не Нургали. Этот мешок с несчастьем только вел мое дело. Где моя шуба, Мариат? Вели закладывать двуколку — поеду в Нальчик…

Вот как прояснилась история с подставным хозяином харчевни. Но дела аллаха на этом не остановились. Заговорщики против мужской чести Мусы справедливо рассчитали, что им не дождаться более благоприятного момента. Скажем без обиняков: когда поздно вечером Муса вернулся с пожарища с чугунным котлом на таратайке и с уныло бредущим за таратайкой Нургали, мясник мог бы похвалиться, что он стал близким родственником Мусы… «Едва ли, — думал про себя Масхуд, — Муса вправе теперь посмеиваться над тем, что я, Требуха в Желудке, не имею успеха у красивых женщин!» Что же, Масхуд был прав.

Да! Аллах знает, как наводить порядки. Но скажем и то, что еще многое нужно было сделать аллаху для полного порядка в Шхальмивоко.

«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СУНДУК»

Однажды Степан Ильич приехал из Пятигорска на мажаре, которая неторопливо везла большой железный ящик. За поскрипывающей мажарой верхом следовал сам Гумар в полном вооружении.

Мальчишки бежали толпой. Степан Ильич подмигивал им и ухмылялся, восседая на диковинном ящике. Мажара остановилась у дома правления над рекой, по-весеннему полноводной.

Ящик сгрузили, а Степан Ильич, заглянув к Астемиру, направился через степь к усадьбе Шардановых.

Что все это значило?

Загадочность происходившего только увеличилась после того, как в тот же день послышался в жемате голос Еруля, скликавшего людей на сход. Случай небывалый. Никто из стариков не помнил, чтобы сход собирался в тот самый день, когда о нем извещали. Больше того — недавним конникам Кабардинского полка велено было прийти на сход в полной форме и с оружием.

И опять, как годы и десятилетия тому назад, неторопливо сходились кабардинцы на лужайке перед крыльцом дома правления, и толпа имела необычный вид благодаря тому, что не только конники Кабардинского полка пришли в военной форме, многие честолюбцы решили не отставать от них и тоже вырядились в черкески и опоясались кинжалами.

Вечера уже стояли долгие, светлые, вокруг все зеленело. С полей шел запах вспаханной земли. Со стороны усадьбы Шардановых по временам слышалось постукивание. Стало известно, что кунак Астемира, русский мастер Степан Ильич, проверяет там готовность сеялки к выходу в поле.

Да! Дело начиналось необыкновенное!

Заместитель командира Кабардинского полка подполковник Берд Шарданов от имени атамана Терского казачества объявил набор бывших солдат полка и сбор денежных средств, лошадей, снаряжения и оружия для войск Терского правительства, обосновавшегося во Владикавказе. Снова появился в Нальчике и разъезжал по аулам не кто иной, как сам Клишбиев в сопровождении Аральпова. Вот и ожидался сейчас приезд начальства.

Так истолковал причину схода Астемир.

Астемир объяснил также людям и назначение железного ящика: сейчас Степан Ильич прибудет сюда и установит ящик, предназначенный для хранения денег. И действительно, вскоре на княжеской двуколке подкатил русский мастер. С помощью Астемира, Эльдара и Бота Степан Ильич принялся устанавливать в лучшем углу правления диковинный ящик.

— Ого-го! — удивлялись люди. — Зачем же такой большой ящик? Даже у Мусы, даже у Рагима нет такого количества денег. Скажи, Астемир, что все это значит?

— Кунак говорит, что в усадьбе Шардановых будет штаб нового полка и тогда казенный ящик перевезут в усадьбу, — пояснил Астемир, сам немало взволнованный всем происходящим.

Демобилизованные солдаты подтверждали, что в полку обязательно должен быть ящик с деньгами, а возле ящика — солдат с ружьем или с шашкой наголо…

Дом правления украшался бело-сине-красными флагами, какие вывешивались в Нальчике при царе. Сам Гумар щеголял в лучшей своей черкеске и в желтых сапогах. Было изготовлено шугпасто — хлеб-соль. Празднично одетые старики должны были преподносить его на серебряном подносе. С ног сбились женщины, согнанные сюда для уборки, — они едва успели домыть и доскрести по русским правилам окна и полы. Старшина Гумар, казалось, лопнет от важности и вместе с тем от страха в ожидании необыкновенных гостей. Стараясь выглядеть бравым, покручивая усы, он осматривал поляну: «С чем пришли люди?» И, кажется, остался доволен.

Уже начало смеркаться, но лужайка кишела народом. Чрезвычайность происшествия привлекла всех, кто мог ходить. Гумар крикнул: «Эй, слушайте меня, кабардинцы!» — и кратко, но выразительно подтвердил все слухи: действительно, сход собран потому, что полковник Клишбиев велел собраться, а зачем — об этом сообщит сам полковник. Как это бывает на парадах в городе, полковник прибудет не один, а вместе с господами офицерами и с заместителем командира Кабардинского полка, всем известным подполковником князем Шардановым Бердом.