Чудища Эдема. Трилобиты, аномалокарисы, ракоскорпионы и другие монстры

Правда, как раз такие монстры были нашим предкам максимально безразличны. Ловкие древесные обезьянки жили наверху, в кронах, а кривоногие чудища бегали в подлеске. Впрочем, некоторые креодонты умеренного размера, например двадцатикилограммовая эоценовая Oxyaena lupina или десятикилограммовая позднеолигоценовая Pakakali rukwaensis (важная тем, что найдена в одном местонахождении с древнейшими мартышкообразными и человекообразными обезьянами), судя по стопохождению, растопыренности и вертикальной уплощённости пальцев стопы, а также сглаженности суставов стопы и небольшим размерам тела, вполне могли и лазать по сучьям, и доставать не слишком шустрых обезьян. Тому есть как минимум два подтверждения.

Среднеолигоценовый Saadanius hijazensis известен по лицевому скелету. Отличная находка, радость антрополога! Только вот по периметру этого лица зияют отчётливые дырки от зубов кого-то очень злого и голодного. Учитывая датировку и размеры отметин, кусакой, скорее всего, был какой-то креодонт. Не то способности креодонтов к древолазанию недооценены, не то сааданиус неудачно спустился с дерева. Сходил водички попить, понимаешь…

Нижнемиоценовый Proconsul heseloni, в отличие от большинства ископаемых приматов, известен по целому скелету. А сохранил нам его опять же, скорее всего, некий креодонт. Куча обгрызенных проконсуловых костей обнаружена в окаменевшем стволе дерева вместе со свиными мослами. В принципе в этой местности водилось достаточно хищников, в том числе виверры Kichechia zamanae, амфиционы Cynelos euryodon, барбурофелиды Afrosmilus и мелкие кошки Asilifelis coteae, но все они были или слишком мелкими, чтобы затащить обезьяну и свинью в дупло, либо наземными. А вот обилие и разнообразие креодонтов – Metapterodon, Anasinopa leakeyi, Leakeytherium hiwegi, Hyainailouros nyanzae, Isohyaenodon andrewsi и, вероятно, другие виды – предоставляют широкий выбор кандидатов на роль запасливого пожирателя обезьян.

Как и мезонихии (которых, кстати, могли свести со свету именно креодонты), креодонты важны в основном тем, что своей первобытной кровожадностью миллионы лет удерживали нас на деревьях, не давая слишком рано спуститься на землю.

Они же помаленьку заставляли нас ускоряться и расти. Неспроста именно на протяжении олигоцена из сонма ранних узконосых Eocatarrhini вычленяются истинные узконосые Eucatarrhini. И тот самый многострадальный Saadanius hijazensis сыграл в эволюции ключевую роль: это последний общий предок мартышкообразных и человекообразных обезьян, то есть нас и, например, макак. Неспроста его выделяют в собственное семейство Saadaniidae. Судя по черепу, сааданиус имел вес 15–20 кг, то есть был с крупного гиббона – самый средний размер. Важнее, что и строение у него было максимально генерализованное, обобщённое, без специализаций, – а это лучшая похвала для Великого Предка. У нас нет скелета сааданиуса, но из сравнения более древних и более поздних обезьян, широконосых Нового Света и узконосых Старого, следует, что пропорции и способ передвижения сааданиуса были максимально похожи на вариант мартышек и макак, а они составляют половину современных приматов, что говорит само за себя – это работает. Равная длина рук и ног, длинный хвост, бег с опорой на стопу и ладонь, быстрые далёкие прыжки – это то, что позволяет избежать большинства коротконогих хищников.

Саблезубые некошки

Все слышали о саблезубых тиграх. Большинство догадываются, что это не были тигры. Но не все в курсе, что значительная часть саблезубых вообще не была кошками.