Чудо в перьях

К ним, ясное дело, никто не был готов, все боялись публичного разбора написанного, поскольку провокаторов и дураков после свержения царского режима в СССР все равно осталось навалом. Они могли любое замечательное и прогрессивное дело превратить в ничто простыми словами, не требующими обоснования. Например – « всё это полная хрень и гадость вонючая.» Эти определения оспорить не удавалось даже крупным партийным деятелям, приносящим в коллектив швейной фабрики предложение путём более крепкого пришивания пуговиц к пиджакам догнать и перегнать Америку по экономическим показателям.

– Чего я народу скажу?– Пыталась биться лбом о стол поэтесса Марьянова. – Я все мысли свои впихнула в поэму. Нет больше мыслей у меня.

– Мне тоже к написанному досочинить нечего.– Обливаясь потом, волновался автор детектива «Наказание за преступление» Лыско А.П.

–А ты вот представь, Алёша, что у меня с тобой творческая встреча.– выступил ещё не публикованный детективщик Проценко.– И мне хочется узнать у тебя – что тебе самому больше нравится в изложении повести. А?

– Так правда жизни, что ж ещё – то?– Вскипел Лыско.– Вот, например: «Наши пацаны с района «Красный пахарь» забили столик возле окна кафушки «Колос» и киряли портвуху с плавленым сырком «Лето». Наших было шесть харь. А ихние, «наримановские» через столик хлюпали старое «Жигулёвское» с вяленым окунем. Ихних на одно рыло было больше. Один наш крикнул ихним.

– Дайте окуня, наримашки хреновы.

– А ху-ху не хо-хо? Сами ловите и сушите. Умные, мля!

Наш подошел к ихним и крайнего – хрясь по бестолковке. Тот со стула – блымс на пол и с тоскливой рожей отдыхает.»

– Так тут от первой до последней буквы – честная правда. Среди наших был лично я. И лично меня первого зло взяло, что какие- то занюханные «наримашки» разбавленное позавчерашнее пиво заедают вяленым окунем, а нам рыбку не дают, жлобы! И это я с расстройства подошел к ихним и – «хрясь» одного по его темечку тупому. Правда жизни! Так прямо и сказал бы народу.

– Ну, так иди и крой там правду- матку, коллективу наримановского СМУ-4.-Похлопал его по плечу председатель.– Вот на тебя как раз от них и заявка. Хотят с тобой творческой встречи.

– Это я буду один, а их – целое СМУ.– Задумался Лыско.– А мне хочется жить и дальше без второй группы инвалидности, творить творчество и радовать им культурное население. Социалистический, как в этой повести, доносить до умов реализм. Дайте мне милицейское сопровождение или писателя Андрюшу Блаженного. Он один, если что – по кирпичу ихнее СМУ- 4 одной левой развеет по окрестностям.

– Есть хорошая защита. Получше кулаков Блаженного.– Посоветовала Завадская, изданная поэтесса. – У меня муж прорабом работает. Так если к нему работяги лезут драться за то, что он им наряды закрыл не по самым высоким расценкам, то достаёт Сеня из кармана устав КПСС и с первого листка начинает вслух его громко читать. – Так никто не выдерживает. Или засыпают стоя, или бегут в ужасе.

– А что там жуткого – то? – Насторожился председатель Панович.– Хотя….

Я до конца его и не читал. В партию приняли, но спросили только – знаю ли я Устав. Я врать не любитель. Но выхода не было. Сказал, что глубоко изучил и проникся. А чем работяг муж ваш пугал? Они же не коммунисты.

– А вот Вам лично захотелось бы руками махать, когда тебе долдонят монотонно, что «член партии обязан:

а) бороться за создание материально-технической базы коммунизма, служить примером коммунистического отношения к труду, повышать производительность труда, выступать застрельщиком всего нового, прогрессивного, поддерживать и распространять передовой опыт, овладевать техникой, совершенствовать свою квалификацию, беречь и приумножать общественную, социалистическую собственность – основу могущества и процветания Советской Родины;

б) твердо и неуклонно проводить в жизнь решения партии, разъяснять массам политику партии, способствовать укреплению и расширению связей партии с народом, проявлять чуткость и внимание к людям, своевременно откликаться на запросы и нужды трудящихся;

в) активно участвовать в политической жизни страны, в управлении государственными делами, в хозяйственном и культурном строительстве, показывать пример в выполнении общественного долга, помогать развитию и упрочению коммунистических общественных отношений.

– Что, прямо так? Способствовать расширению связи партии с народом?– Переспросил прозаик- фантаст Маслов.– Это же для фантастической повести готовый эпиграф!

– С чего вдруг ты текст наизусть выучила, Люся?– Подозрительно оглядел Завадскую Лыско.– Хочешь оторваться от населения и взлететь к высокому званию коммуниста? Сдурела что ли?