Чудовище и Бетани

– Пожалуйста, не нужно меня благодарить. Мне от этого только хуже.

– Никто не идеален, и в конце концов все мы умрём. Жалейте об ошибках, которые вы совершили, и вспоминайте друзей, которых потеряли, – но не более того. Глупо тратить жизнь на страдания по прошлому. Патрик бы этого не одобрил.

– Но…

– Что бы вы ни сделали, я вас прощаю. И если хотите почтить память Патрика, постарайтесь сделать этот мир капельку счастливее.

Это была самая трогательная речь, которую когда-либо произносила птица.

– Могу я спросить? – подала голос Бетани и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: – Если вы так скорбите о Патрике, то почему поёте радостную песню?

– Потому что она о жизни Патрика, а не о его смерти. А жизнь его была очень счастливой.

Эбенизер задумался, как бы звучала песня о его жизни. Вне всякого сомнения, она получилась бы очень длинной, но вряд ли весёлой и особенно интересной. Он мысленно поклялся приложить все усилия, чтобы изменить это – и прожить следующие восемьдесят лет так, чтобы ни о чём не жалеть.

– Какие у вас планы на сегодня? – спросила Клодетт. – Если вы свободны, буду рада исполнить ещё несколько песен о Патрике. Я как раз вспомнила замечательную историю о том, как он отправился на гастроли с группой «Абба» и пел у них на разогреве.

Надо сказать, после победы над монстром Эбенизеру с Бетани пришлось на время перебраться в приют – до тех пор, пока в доме не починят потолки, а для мисс Шиповски не найдут замену. Они собирались отпраздновать день рождения Эбенизера, закатив пир для всех детей, но предложение Клодетт тоже показалось им привлекательным.

– Отличная идея! – воскликнул Эбенизер. – Почему бы вам не отправиться в приют вместе с нами? Там у вас будет куда больше слушателей.

– Да, а мой друг Джоффри просто обожает говорящих попугаев! – поддержала его Бетани.

– Замечательно! Давайте же отправимся туда прямо…

Собственный кругленький животик помешал Клодетт договорить, выдав короткую тоскливую руладу.

– Это начало песни? – спросил Эбенизер.

– О нет, это значит, что я проголодалась, – ответила Клодетт и повернулась к продавцу птиц: – Полагаю, бессмысленно спрашивать, не дадите ли вы мне чего-нибудь, чтобы заморить червяка?

– Вот именно, спрашивать бессмысленно! – ответил продавец птиц.

Он тратил кучу денег на самый изысканный птичий корм для своих подопечных и не испытывал ни малейшего желания раздавать его бесплатно.

К тому времени палец Бетани уже перестал кровоточить. Она развернула испачканную тысячефунтовую купюру и протянула её продавцу.

– А этого хватит, чтобы купить еды для Клодетт?

– Ч-что б меня, да! – запинаясь, ответил продавец.

– Восхитительно, – сказала Клодетт. – Пожалуй, начну с закусок.

Наклонившись к металлическому коробку, лежавшему на прилавке, Клодетт одним махом проглотила монстра – и посмотрела на продавца с выражением крайней озадаченности:

– Должна признаться, я в жизни не ела такого странного червяка. Почему он на вкус как варёная капуста?

– Это был не червяк! – ответила Бетани, прыская со смеху.

– Точно, не червяк! – подтвердил Эбенизер. – Это было опаснейшее существо во Вселенной!

И тоже расхохотался.

КОНЕЦ… НУ ПОЧТИ

(На следующей странице есть ещё чуть-чуть)

Чудовище и продавец птиц

Три недели спустя Бетани с Эбенизером помогали продавцу птиц перетаскивать в магазин рояль из гостиной. Они все вспотели, и руки у них болели от тяжести.

– Поставьте рядом с кассой, я хочу играть для покупателей, когда они заходят в магазин, – сказал продавец.

Он приобрёл рояль и ещё парочку вещиц на гаражной распродаже, которую Эбенизер с Бетани устроили, чтобы собрать денег для приюта. Они выставили в саду у дома всё, что когда-либо извергал из себя монстр, и музыкальный инструмент достался продавцу птиц по весьма приятной (хотя и довольно оригинальной) цене в двадцать червяков.

– Может, вам ещё с чем-нибудь помочь? – спросил Эбенизер, когда рояль встал на своё место.

– У нас нет на это времени, недоумок. Нам пора! – сказала Бетани. Но Эбенизер не обратил на неё внимания.

– Мы можем покормить птиц, или почистить клетки, или просто поворковать с ними, если им одиноко. Вы только дайте нам знать – и мы сразу прибежим.

– Никуда мы не прибежим! – возразила Бетани.

Она была решительно настроена стать хорошей – и Эбенизера сделать таким же – и уже распланировала их день до самого вечера. Эбенизера это ничуть не радовало.

– Боюсь, вы ничем не сможете мне помочь, мистер Твизер. Что бы я вам ни поручил, вы, скорее всего, напортачите, – ответил продавец птиц. – И я, хоть убейте, не понимаю, зачем вы занимаетесь этой чепухой. Как по мне, напрасная трата времени.

– Вот именно, это ещё и трата времени! Теперь, когда монстра съели, у меня осталось всего каких-то восемьдесят лет, – сокрушённо ответил Эбенизер.

– Да сколько можно об одном и том же?! – возмущённо завопила Бетани. – Восемьдесят лет – это целая куча, и мы сделаем всё, чтобы не потратить их зря. Залезай в машину, я не собираюсь опять с тобой спорить.