Чудовище из озера

– Юлька! Ты хочешь, чтоб крыша обвалилась? Ну да, выходит, так! Только не он, а его отец! Более того! – Пашка искренне наслаждался произведённым эффектом. – Его отец – Сватеев Алексей МАТВЕЕВИЧ!

И снова – зачарованное молчание, которое на этот раз нарушил Батон:

– Блин… Это что же получается… Его папаша – Матвей Сватеев?! Тот, который полицай?!

– Полторецкий, но… это ведь может быть и совпадением, – неуверенно сказала Соня. – Матвей – имя распространённое тогда было. Особенно в деревнях. Мало ли может быть Матвеев Сватеевых?

– Может быть, и много, – пожал плечами Пашка. – Но по датам рождения всё сходится. К тому же вдова Сватеева уехала из родной деревни не куда-нибудь, а именно в Казахстан, где уже жили после ссылки родственники покойного мужа. Я всё проверил! Акмолинский район, село Зеренда! Там до сих пор обитает целая куча Сватеевых: семья-то была огромная!

– Та-ак… – протянул генерал Полторецкий. – Это что же получается? Жена и дети Матвея Сватеева после войны скрылись из родной деревни. Деваться им было некуда, и женщина поехала в Казахстан, к родственникам мужа. И жила с ними до самой смерти. Дети, вероятно, знали, кем был отец. Недаром его сын меняет фамилию при первой же возможности. А внук…

– А внук – это наш бизнесмен Максим Таранов! Который, видимо, тоже знает о том, что его дед был полицаем и предателем! И, приехав на родину предков, первым делом выкупает землю с церковью, где на стенах нарисованы партизаны! И почему-то хочет её уничтожить!

– Но зачем? – пожала плечами Соня. – Прошло столько лет… Про его деда уже почти никто не помнит. Да если бы и помнили… Для чего же сносить церковь?

– Но ведь он её за пять лет так и не снёс! – напомнила Белка. – Наоборот – поставил забор! Почистил внутри, стёкла поменял! И дом себе рядом построил! И даже сына сюда на лето привёз! Зачем?..

Хлопнула дверь: вернулся Атаманов.

– Всё сделал! Эсэмэс отправил, в ответ получил «ок»! А… – Он подозрительно обвёл глазами всю компанию. – А вы что такие загадочные все? Пашка! Ты что – опять без меня рассказывал?!

* * *

Дождь прекратился лишь к утру. Проснувшись и выглянув в окно, Полундра увидела поникшие кусты сирени и угрожающих размеров лужи, в которых радостно бултыхался выводок утят. За стеной уже не спали: там свистел чайник, звенели чашки и командовала Натэла:

– Андрей, нэ трогай сырники, это дэтям, как проснутся! Ешь лучше кашу! Как хорошо, что я вчера закатала всё варенье! Сегодня бы все ягоды пропали после такого дождя! Сол Борисович, вот тут яичница, как вы любите. Ешьте с помидорами!

Полундра немедленно вылезла из-под одеяла и помчалась в кухню. Там сидела и завтракала вся компания.

– А где дед? – удивлённо спросила она.

– На дубу сидит! – ухмыльнулся Пашка. – Встал в пять часов вместе с Андрюхой, пошёл посмотреть, как доят корову, сделал зарядку, выпил литр молока… а потом сказал, что ему нужно кое-что выяснить, забрал мой айпад и пошёл!

– Не дай бог, свалится, – пробормотала Полундра. – А у него доклад в среду!

– Кто – дед?! – отмахнулся Пашка. – Он в бассейне сто метров за минуту проплывает, а ты говоришь – свалится… Вернётся через час, ничего! А мы сейчас уходим в церковь! Сол Борисыч фотоаппарат наладил, собрался всё это профессионально снять – и ехать со снимками в Смоленск ругаться! Церковь эту нельзя дать снести!

– Не поможет, наверное… – вздохнула Полундра.

Судя по мрачному виду Шампоровского, он тоже не особенно надеялся на успех.

– Попробовать, Юлька, по-любому надо, – сурово сказал он. – Если нужно будет – подключим общество «Память» и организацию по охране памятников культуры. Может, у дяди Зямы что-нибудь получится… В общем, для начала мне нужны качественные фотографии и – поговорить с этим Стасом! Заодно выяснить, где и у кого учился его дедуля! Потому что в художника-самоучку с абсолютной манерой Павла Корина я всю ночь старался поверить – и не смог! Серёга, у тебя есть резиновые сапоги сорок шестого размера?!

Сапог не нашлось, и к церкви Шампоровскому пришлось двигаться босиком, с закатанными по колено джинсами. Впрочем, на улице стояло такое разливанное море, что через пять минут пути уже все оказались мокрыми по пояс. К счастью, по-прежнему было тепло, и солнце, разогнав рваные тучи, зайчиками прыгало по лужам и ручьям.

На церковный двор привычно проникли через дыру в заборе. Вода в подвале поднялась почти до уровня пола.

– Скоро наружу начнёт выплёскиваться… – простонал Шампоровский. – Это что же – тут при каждом дожде так?! Ведь фрески отсыреют!

– Но ведь до сих пор не отсырели, почему? – задумчиво спросила Соня, когда Шампоровский с фотоаппаратом убежал к дальней стене. – И плесени нигде нет! А ведь вода здесь постоянно должна быть, если после каждого ливня она так поднимается!

– Кстати, да! – озадачился Пашка. И тут же спросил: – А почему подвал вообще открыт? Атаман! Здесь и раньше так было?

– Раньше не было, точняк, – сразу ответил Серёга. – Ну… когда мы с Лизкой тут мелкими лазили, точно всё было заперто.

– А потом? Вы же с Натэлой тут были совсем недавно!