Чудовищная ложь

Его язык пронзает меня, как член, скользит по чувствительным пучкам внутри меня, заставляя меня подниматься, качаться и раскачиваться, когда скачу на его лице и языке. Я полностью отдаюсь своему монстру, не обращая внимания, что они смотрят, когда хватаю его за рога. Используя их как ручки, я притягиваю ближе его лицо.

Я скачу на его языке, но хнычу, когда он вытаскивает его из моей цепкой киски, чтобы снова поласкать клитор. Я близка, так близка, но так пуста. Как будто зная мои мысли, его хвост отматывается от моего бедра и, кажется, твердеет, когда он оказывается над моей киской, и с легким касанием языка к моему клитору, Аку проникает внутрь меня.

Звук, вырвавшийся из моего горла, глубокий и хриплый, когда его толстый, длинный хвост вонзается в меня, подражая его члену, когда моя пара берет меня.

Его клыки нежно касаются моего клитора, и я вскрикиваю, сжимая его хвост. Зарычав от удовлетворения, Аку вынимает хвост и с жадностью впивается в меня.

Довольный собой, он ползет обратно по моему телу, останавливаясь, чтобы поцеловать мою грудь над колотящимся сердцем, пока я пытаюсь научиться дышать. Он гладит мои мокрые от пота волосы.

— Доставлять тебе удовольствие - это самая большая радость в моей жизни, малышка, — урчит он. — Лучше, чем я когда-либо мог себе представить. Видеть, как ты кончаешь для меня и доверяешь мне свое удовольствие? — Его глаза закрываются, и он дрожит. — Совершенство. — От этих рычащих слов я еще больше таю, когда Акуджи берет меня на руки и удовлетворенно мурлычет.

Аку прижимает твердый член к моей попке, но он ни разу не заикнулся об этом и не попытался зайти дальше, просто желая доставить мне удовольствие.

— Когда ты хочешь воплотить в жизнь свой план? — урчит он.

— Как можно скорее, — отвечаю я, понимая, что чем дольше мы здесь находимся, тем больше вероятность того, что мы здесь останемся. К тому же, кто знает, что происходит с Талией и Катоном, не говоря уже о других... — Но мы заберем с собой всех, так что готовьтесь к бою.

Положив когтистую руку на мой подбородок, он поворачивает мою голову и встречается с моими глазами.

— Я всегда готов. А ты, маленький воин?

— Ради тебя? Ради Талии? Всегда. — Я серьезно киваю. — Я больше не буду бежать, прятаться или идти сквозь тьму. Они испортили то, что принадлежит мне, и причинили нам боль. Они заплатят - люди или нет.

В следующее мгновение я уже лежу на спине, когда он целует меня, а когда отстраняется, то ухмыляется.

— Моя идеальная, сильная маленькая пара, — воркует он. — Как мне так повезло?

— Это мне повезло, — пробормотала я, глядя в его черные глаза, глаза, которые были со мной с самого детства, защищая и любя меня.

— Назови меня снова своим, — ухмыляется Акуджи. — Прокричи, пока я трахаю тебя.

— О, я могу и получше, — воркую я и толкаю его назад, чтобы он сел, а затем забираюсь к нему на колени и устраиваюсь на нем. Я наклоняюсь и облизываю его губы. — Ты можешь посмотреть, как я трахаю тебя, пока говорю об этом.

— Ария, — рычит он. — Ты была создана, чтобы сводить меня с ума.

— Не забывай об этом, здоровяк. — Я подмигиваю, поднимаясь, не снимая халата, пока глажу член Акуджи. Он твердый, и я почти хнычу. Мне нужен он внутри меня. Стоя на коленях, я не свожу с него глаз, облизывая его рога.

Рычание, которое он издает, отдается непосредственно в моем пульсирующем клиторе, и сливки вытекают из меня, так что я делаю это снова. Я наблюдаю, как в его глазах мелькают красные пятна, когда облизываю его рога, словно это его член, а затем провожу одной рукой по нему, сильно выкручивая, пока он не выгибается подо мной. Когтями Аку впивается в ткань рубашки на моих бедрах, когда таскает меня взад-вперед на своей длине, натыкаясь на мой клитор. Я стону, выкручивая руку и делая то же самое с другой.

— Ария, — предупреждает Акуджи, и я понимаю, что он дает мне шанс сохранить контроль, прежде чем наклонит меня и трахнет, поэтому я неохотно отрываю язык от его рогов и держу их, приподнимаясь. С помощью Акуджи я пристраиваюсь к нему и опускаюсь на его длину.

Он такой большой, что это даже больно. Запрокидываю голову и двигаю бедрами на его массивной длине. Боль вскоре сменяется ослепительным удовольствием, поэтому я использую его рога как рычаги и начинаю скакать на нем. Мои движения медленные и уверенные, и я вращаю бедрами после каждого толчка. Акуджи смотрит на меня ярко-красными голодными глазами, обнажив клыки, позволяя мне трахать его, использовать его.

Я ускоряюсь, не сводя с него взгляда.

— Черт, ты не должен чувствоваться так хорошо, — шепчу я, на мгновение закрывая глаза. — Чертовы шишечки на твоем члене скользят по нервным пучкам во мне. У тебя он такой твердый и большой, что я не могу оторваться от тебя. Даже если твой член дойдет до моего гребаного горла, я все равно не смогу насытиться.

От моих слов Акуджи напрягает бедра, а с губ срывается рычание, а затем внезапно разрывает халат когтями и отбрасывает его, оставляя меня обнаженной для его голодного взгляда.