Чудовищная ложь

В трущобах всегда разговоры, драки и крики. В городе — сдвигающиеся здания, мусор и отдаленный рев животных. А здесь? Абсолютно ничего.

Я чувствую, что мне не хватает этих звуков, отсутствие звука еще больше нагнетает напряжение.

В здании наверху я могу сказать, что прошли годы, упадок и пыль заполнили все поверхности, но здесь, внизу, все безупречно, как будто ученые ушли только вчера. Здесь нет ни пыли, ни опрокинутой мебели.

Лестница ведет в то, что я могу описать только как лабиринт стеклянных комнат, позволяющих любому, кто стоит в коридоре, заглянуть внутрь. Я считаю бесконечные ряды лабораторий с оборудованием, которое не использовалось с тех пор, как появилась стена, включая компьютеры, стулья и холодильники, все еще наполненные едой – я проверяла. Электричество тоже включено, кондиционер продолжает работать, охлаждая пот на моей перегретой коже.

Чистый кафельный пол скрипит под моими ногами, пока брожу по лабораториям, оставив Талию заниматься тем, за чем она пришла. Я слежу за ней через стекло, морщась, когда вижу свое отражение. В отличие от безупречного, современного вида лабораторий, я выделяюсь, как больной палец, выглядя как уличная девчонка. На моей коже привычные пятна грязи от прыжков и бега по задворкам, одежда видала лучшие времена, и я не помню, когда в последний раз делала что-то со своими волосами, кроме как собирала их в хвост. Мне здесь явно не место. Мое место там, наверху, в руинах, но не Талии.

Здесь, внизу, она совсем другая женщина.

Она уверена в себе, в своих силах и во власти. Я вижу, как она преображается, ориентируясь в лаборатории и оборудовании, как я ориентируюсь в городе.

С грустью вспоминая все напоминания о покинутой жизни в городе и лаборатории, я прекращаю свои поиски и перехожу в лабораторию, где работает Талия, и продолжаю наблюдение.

Дверь на верхний этаж все еще открыта, поскольку никто из нас не хочет оказаться в ловушке или запертым здесь, но это означает, что кто-то может забрести сюда, если захочет, так что никогда не помешает быть начеку. Тем более, что мы могли бы оказаться здесь в ловушке. Даже от этой мысли у меня покалывает спину и клаустрофобия сжимает горло.

Я не могу себе представить, что буду работать здесь изо дня в день.

Талия, напротив, не беспокоится и полностью сосредоточена на оживающем перед ней экране старого компьютера. Кажется, ее не волнуют мое волнение и то, как мне некомфортно.

Ария, возьми себя в руки.

Я жила в трущобах, пережила жизнь и город, так что я могу справиться с этим затхлым бункером. Напоминаю себе, что к тому времени, когда вернусь, я буду богата и наконец-то смогу нормально жить.

— Долго еще? — спрашиваю я.

— Хм? Ой, я не уверена.

Это успокаивает.

Я молчу, зная, как раздражают разговоры, когда ты пытаешься сосредоточиться. Следя за чем-то на экране, Талия начинает доставать маленькие флаконы из холодильников и контейнеров, проверяя их этикетки и сопоставляя информацию с экраном, прежде чем аккуратно поместить их в квадратный пакет с изоляцией.

Примерно через час она останавливается, нахмурившись.

— В чем дело? — спрашиваю я, беспокойно оглядываясь на лестницу. Я беспокоюсь, что мы не вернемся до наступления ночи, но это проблема для другого раза.

— Некоторых образцов не хватает, — пробормотала она.

— Ты перепроверила? Может быть, их положили в другой холодильник, — отвечаю я.

Талия кивает и медленно проверяет все шкафы и холодильники.

— Нет, они точно пропали... но они должны быть здесь. — Присев на пол, Талия поворачивается, чтобы встретиться с моими глазами. — Кто мог пробраться в город и украсть образцы?

— Никто из хороших людей, — бормочу я, но тут сверху раздается сильный грохот. — И это наш сигнал уходить. Хватай свое барахло. Сейчас же.

— Мне все еще нужно собрать данные...

— Нет времени. — Я швыряю в Талию сумку и поднимаю ее на ноги. — Это может быть что угодно или кто угодно, и я не собираюсь торчать здесь, чтобы это выяснить. Этого будет достаточно. Мы уходим сейчас или умрем.

Мои слова заставляют Талию двигаться. Она бросает какие-то бумаги в сумку и кивает, а я спешу к лестнице и заглядываю наверх. Я ничего не вижу, но раздается еще один сильный грохот, поэтому я прикладываю пальцы к губам, показывая Талии, чтобы она замолчала. Она испуганно кивает, пока я медленно скольжу вверх по лестнице стараясь не шуметь. На самом верху я заглядываю за дверь в поисках источника, но ничего не вижу. Может, я слишком много думаю? Я медленно выхожу в приемную, Талия идет за мной по пятам.

Там по-прежнему пусто, но дневной свет почти погас.

Черт.

Уже почти стемнело, а в темноте монстры выходят поиграть.

— Ария, — шепчет она.

— Я знаю, — бормочу я.

— Нет, смотри. — Она указывает, и я смотрю в том направлении, мои глаза расширяются, а сердце замирает. Огромный тигр смотрит на нас с другой стороны стекла дальше по дороге. Я не двигаюсь и не говорю, но он бьет головой по стеклу — источнику шума — и рыщет по нему, ища путь внутрь.

В мертвом городе мы только что позвонили в гребаный обеденный колокол.

И подумать только, она беспокоилась о монстрах...