Оттолкнув матроса и схватив нож для резки мяса, он бросился на Джоэла. Я встал перед ним. От Поджи несло потом и выпивкой. Я схватил его за запястье, контролируя силу, чтобы не раскрошить ему кости.
— Джоэл, — смотря Поджи в глаза, сказал я. — Если этот человек еще раз сделает тебе больно, сдавливай его шею, пока он не перестанет двигаться, понятно?
Я выбил нож из руки Поджи и оттолкнул его. Его лицо было таким же белым, как морда существа, которого я убил в ущелье. На моем лице, наверное, проступили воспоминания о той ночи.
Поджи что-то проскулил, отступил и повернулся к матросу, стоящему с округлившимися глазами, торчащими бородавками и кадыком, смотря то на одного из нас, то на другого, как зритель соревнований по пинг-понгу.
— Отведи меня в мою каюту, — прохрипел Поджи.
У него подкосились ноги, и матросу пришлось подхватить его. Позади простонал Джоэл.
— Давай поможем парню дойти до лазарета, — сказал док. — Вторая степень, может, хуже. Волдыри могли...
Когда я повернулся, док посмотрел мне в глаза.
— Тебе лучше позволить мне на тебя взглянуть, — сказал он. — Ты горячее, чем этот чертов чайник, Джонс.
— Неважно, — выпалил я. — Просто займись Джоэлом.
Док осмотрел порезы на моем лице.
— Тебе надо сделать пару швов.
— Единственное, что мне нужно, это добраться до Джекса и слезть с этой посудины, — ответил я. — Идем.
— Сам решай, — пожал плечами док.
Он пошел, ведя Джоэла за собой. Я последовал за ними.
Час спустя, в тесной, заваленной бумагами каюте, которую первый помощник называл своим кабинетом, я стоял перед древним пластмассовым столом и ждал, когда он закончит тираду. Двое матросов наблюдали за этим, прислонившись к стене. Джоэл стоял рядом со мной, его перемотанные руки выглядели еще больше, чем когда-либо. Здоровый глаз Карбони глядел на него из-под косматых бровей.
— С меня достаточно твоих дебильных выходок, — проворчал он.
— Когда мы доберемся до Джекса, ты сойдешь на берег.
— Боже, Карбони, — начал Джоэл.
— Прекрати, — прервал помощник. — У меня и так много дел.
— Он перевел взгляд на меня. — А ты останься, мне надо с тобой поговорить.
Я положил руку на стол, чтобы он не вращался.
— Как там Поджи? — Мой голос, казалось, принадлежал совсем не мне.
Мясистое лицо Карбони потемнело.
— С тобой мы разберемся, когда дойдем до Джекса, урод. У меня на тебя планы.
— Не переживай, — сказал я. — Я все равно собираюсь уволиться.
— Я терпелив. — Карбони встал на ноги и обошел стол. — Но с меня довольно...
Он внезапно развернулся и ударил меня в живот. И тут же с криком отскочил, а его лицо побелело. Один из матросов за нами вытащил из кармана руку и навел на пряжку моего ремня массивный, древний, голубой «браунинг» с дротиками.
Мы не шевелились и просто ждали, пока Карбони ругался, потирал кулак и скрипел вставными зубами.
— Отведи его в клетку, Слокам! — заревел он. — И следи за ним! С этим парнем что-то не так!
Матрос с пистолетом ткнул в меня дулом.
— Эй, ты, пошли.
Клетка оказалась каморкой с голыми стенами, освещенной единственной лампой на потолке. Тут был грязный унитаз из нержавеющей стали и пластиковая полка на петлях чуть более полуметра шириной, с заплесневелым матрасом сантиметровой толщины.
Я сел на пол, прислонился к стене и ощутил, как холодный металл охладил мое пылающее лицо. Пульсирование в висках напоминало удары гонга у меня в голове. Левая рука болела до самого плеча, это превращало каждое движение в тяжелое испытание. Я отвернул рукав, раны под грубой одеждой были воспалены и выглядели очень плохо.
Я достал тюбик с мазью, которую дал мне док, помазал неровные порезы, нанес небольшое количество на царапину на лице и растер остальное по тем ранам на левом плече, до которых смог дотянуться.
Панель, закрывающая смотровое отверстие двери, с лязгом открылась. За тридцатисантиметровой решеткой появился бледный толстяк в белой кепке. Он взглянул на меня, что-то пробормотал и отвернулся. Я напряг слух.
— ...причал в Джексонвилле... девять часов...
— ...я связался с ними... — послышался отдаляющий голос Карбони, — ...в цепях... на пирсе...
— ...не нравится это... задают вопросы...
Я сел, борясь с пульсирующей лихорадкой, в которой события последних недель смешались с фрагментами кошмара. Джексонвилл через девять часов, сказал капитан. Пора начинать что-то планировать.
Я встал на ноги, раскачиваясь, как пальма на ветру. Затем подошел к двери, не обращая внимания на сильную боль в голове. Надавил на дверь, проверяя ее прочность. Она была крепкой, висела на мощных петлях, и с засовом, крепящимся с обеих сторон, я бы не смог ее выломать, даже если бы не был ослаблен жаром.
Все еще шатаясь, я отошел назад и не то сел, не то упал на пол. Меня окатило волной тошноты, и я сильно задрожал.
Придется подождать... Я заставил мысли сфокусироваться на самом главном. Подождать, пока кто-нибудь не откроет дверь. Там будет целая банда, одетая в красное, и возглавлять ее будет генерал Джулиус...